О сущности стратегического метода - [8]

В романтической традиции естественный порядок в обществе проявляется в том, что некоторые люди существуют за счет других, обращаясь с ними как со скотом — методами разведения, использования и отбраковки. В соответствии с этим хищническим, то есть олигархически искаженным представлением об устройстве общества, Джон Локк дает свое определение собственности, содержащее понятие «рабовладельческая стоимость» (ныне это именуется «акционерной стоимостью»). К той же бестиальной категории определений, свойственной Локку, Адаму Смиту и утилитаристам, относится мистический, иррационалистический аргумент Франсуа Кенэ в пользу того, что он именует laissez-faire.

Фашизм в США сегодня — это Скалия

В последнее время рост влияния нового типа фашистского бунтарского движения в США, примерно с середины 1970-х гг., представляет собой новый замес наследия Джона Локка с крайней формой радикального позитивизма в политических и правовых воззрениях — позитивистское искажение права, по существу даже худшее, чем это наблюдалось у Савиньи, Карла Шмитта и Роланда Фрейзлера в тридцатые годы в Германии.

Эта отчетливо и аксиоматически фашистская тенденция в современных Соединенных Штатах наиболее ярко представлена нынешним большинством Верховного Суда США, в центре которого — наиболее оголтелый проповедник так называемой «акционерной стоимости» Антонин Скалия. Аргументы Локка в пользу системы рабского труда во имя «рабовладельческой стоимости», «акционерная стоимость», отстаиваемая Аланом Гринспеном (фанатиком Эйн Ранд) и Скалией, как и предложения запатентовать как собственность генетическую формулу своего организма, представляют собой аксиоматически ложное определение человеческой природы как обыкновенного животного, скотины, которую владельцы «акционерной стоимости» могут разводить, использовать и отбраковывать. То же наследие представлено сегодня и чиновниками «Организаций управляемого здравоохранения» [Health Maintenance Organizations — HMO] в США, которые фактически воспроизводят политику нацистов по отношению к «лишним ртам», политику, применяемую к «жизням, которые не стоят существования». Эти бестиальные представления о человеке, и их германские аналоги в духе философии Савиньи (который давал уроки права Карлу Марксу), в европейской цивилизации выведены из языческого римского права и римского понятия о «vox populi» — «гласе народа».

Несмотря на то, что культура древнего языческого Рима вполне распознается всеми квалифицированными историками как наследие олигархического зла древних месопотамских культур, а также Тира, более непосредственным предшественником Рима в культурном отношении была Спарта, поскольку кодекс Ликурга связан с дельфийским культом пифийского Аполлона. Этот культ породил хищнические обычаи в некоторых сословиях латинян, когда масса служителей культа, populari (букв. «хищники»), использовались правящей олигархией в качестве военной силы для ограбления и порабощения своих соседей.

Все формы европейского фашизма восходят непосредственно к этому спартоподобному или языческо-римскому наследию. Развращенный образ мыслей, внушавшийся населению (populari), использовался правителями для насаждения массе рядовых римлян догмы, известной как vox populi — народной массе, которая считалась дикой стаей. Эта догма сходна с теми представлениями, которыми руководствовалась афинские демократы, умертвившие Сократа. Вся эта романтическая традиция языческого Рима дошло до нашего времени; философски иррационалистическое поклонение языческим богам и нынешнее поклонение общественному мнению и вкусам суть одно и то же.

Это оруэлловское представление о vox populi или «общественном мнении» является злонамеренным изобретением, скопированным на реальность современного коррумпированного общества и используемым как средство контроля оглупленной массы народных политических овец в духе повествования Франсуа Рабле о Панурге и самоприговоренном Дин-Доне и его овцах. Это общественное мнение никогда не выражало чьих-либо интересов, кроме интересов правящей олигархии, будь то в древнем Риме или нынешних Соединенных Штатах. Поэтому президент Авраам Линкольн удачно высказался о безрассудстве современных типичных американцев: всех их обманывают весьма долго, а некоторых — постоянно. К счастью, не всех американцев можно обманывать все время, но все же весьма долго.

Классическая альтернатива

Напротив, классическая концепция человека опирается на те познавательные силы индивидуального разума, посредством которых постигаются правдиво подтверждаемые и справедливые, универсальные физические и другие универсальные принципы, такие как принципы классического искусства и открытия, и этими достижениями пользуется все общество. В классической культуре именно идеи, рожденные из познания (как описывается когнитивное рождение идей, в этом смысле слова, в сократических диалогах Платона) дают нам эмпирически доказуемое определение человеческой природы, как содержащейся в естественной доброте и плодотворности этих познавательных сил.

Благодаря одобрению христианством этой классической греческой концепции универсальности и добра, присущих новорожденному человеческому индивиду, с течением времени выяснилось, что, согласно универсальному принципу, никакое правительство или его правящий орган не имеет морального авторитета для управления, если он не привержен намерению обеспечить общее благосостояние всех граждан и их потомства. В этом — краеугольный камень естественного права. Революция в государственном строительстве, происшедшая в Европе в период Возрождения XV века, утвердила практические прецеденты республиканского принципа всеобщего благосостояния (или общего блага) во Франции при Людовике XI и в Англии при Генрихе VII. Отзвук этих прецедентов мы находим в трех первых параграфах Декларации независимости США (1776) и преамбуле Федеральной Конституции США (1789).