О суевериях — всерьез - [15]

Особым почитанием цифирь была окружена в Древней Греции. «Числа правят миром», — утверждал философ и математик Пифагор. В V веке до нашей эры он создал школу единомышленников, которая во многом походила на религиозную. Пифагорейцы верили в мистическую жизнь чисел, считали, что за каждым предметом обязательно стоит определенное число. Числа, как и духи, несут с собой людям добро и зло, счастье и несчастье. Надо только знать, какие из них добрые, какие — злые.

Выше других у пифагорейцев ставилась единица. От нее якобы пошел весь мир, она — начало всего сущего, Вселенной, самих богов. Двойка несла с собой любовь, брак, одновременно это был символ непостоянного. Совершенство отождествлялось с тройкой, которая казалась необыкновенной потому, что складывалась из. суммы предыдущих чисел. Удивительной считалась цифра 6, так как образуется в результате сложения или перемножения всех чисел, на которые делится. 6 ведь делится на 1, 2, 3, а при их сложении или перемножении вновь получается 6. Таким свойством не обладает ни одно другое число. Большим почетом была окружена семерка. Она была в полной мере священной. Священной и магической! Почему? А потому, что в ней древние видели как бы отражение многих реальностей мира. Неделя делилась на семь дней. В те времена были известны семь планет на небе, а на земле существовало семь чудес света. Большое место занимает эта цифра в мифологии древнего мира. У Атланта, подпиравшего плечами небесный свод, было семь дочерей — плеяд, которых Зевс превратил затем в созвездие; Одиссей семь лет был в плену у нимфы Калипсо с острова Огигия. Подземная река Стикс семь раз обтекает ад, разделенный в свою очередь на семь областей. У вавилонян подземное царство окружено семью станами. По исламу, над нами находится семь небес, и все угодные богу попадают на седьмое небо блаженства. От индусов пошел обычай дарить на счастье семь слоников. Великий пост у христиан длится семь недель. В Библии повествуется о семи светильниках, семи ангелах, семи печатях, о семи годах изобилия и семи голода… В средние века в игральных картах была «семерка-дьявол», которая била всё другие карты.

Отголоски почитания семерки дошли до наших времен. Вспомните, мы говорим: «семеро одного не ждут», «семь раз отмерь, один — отрежь», «семь бед — один ответ», «за семью морями», «семи пядей во лбу»…

Невольно возникает вопрос: чем объяснить столь давнюю и повсеместную популярность этого числа?

Наиболее убедительное объяснение, пожалуй, дал психолог Д. Миллер. В проводившихся им экспериментах людей просили определить на слух, различаются ли по высоте звуки, доносящиеся из динамика. Экспериментатор нажимал на звуковом пульте разные кнопки, а испытуемый оценивал каждый звук цифрой, скажем, единицей или тройкой. Когда он слышал снова тот же звук, то называл ту же цифру. Звучал другой тон — требовалось оценить его другой цифрой. Когда испытуемые слышали два или три различных звука, они никогда их не путали. Если им предлагали оценить четыре звука разных тонов, случались ошибки. А при пяти или шести путаница возникала очень часто. Неоднократные эксперименты показали: человек способен различать не более 6–7 разных тонов.

Аналогичные опыты ставились и с оценкой громкости звука. Результат тот же.

Другой пример. Испытуемому показывали листки бумаги с нанесенными на них точками. Если на бумаге не больше семи точек, он сразу, не считая, называл верное число. Когда точек больше, начинались ошибки.

Число 7 психологи назвали «объемом внимания». За ним «мгновенного схватывания» уже не происходит. По-видимому, полагает Д. Миллер, наш организм имеет какой-то предел, ограничивающий его способности и обусловленный в свою очередь либо процессом научения, либо самим строением нервной системы…

О. Шестихин, рассказавший в журнале «Наука и религия» об этих опытах, пишет: «Еще задолго до того, как древние обожествили семь дней недели, это число было хорошо известно людям. Оно отражало свойство их мозга, его «пропускную способность». И сколько бы древний человек ни наблюдал связей одного порядка, связей одномерных, самых простых и непосредственных, он не мог их разделить более чем на семь категорий (речь идет именно об одномерных связях типа положения точек на плоскости). Эти семь категорий постоянно встречались, с ними имели — да и сегодня имеют — дело все органы чувств: зрение, слух, осязание, обоняние, вкусовые способности. Естественный же отбор выделил число семь как отражающее действительную закономерность природы. Путем абстракции, которой люди постепенно научились, число семь оторвалось от конкретного содержания и вошло во множество выражений, пословиц, примет, представляющих собой обобщение целого круга явлений».

…Обратимся теперь к другому старому-престарому поверью — о числе 13, «чертовой дюжине». Происхождение его ничем особенным не отличается от многих других, ему подобных, рожденных неведением и фантазией наших далеких предшественников.

Мы пользуемся сейчас десятичной системой счисления. В древности у китайцев, римлян и некоторых других народов за основу счисления брали не 10, а 12. Позднее такой счет — дюжинами — был принят во многих европейских странах, в том числе и на Руси. Таким образом, цифра 12 как бы замыкала известную группу чисел. А что было дальше? Когда-то люди еще не могли дать на это ответа: дальше ведь шло неизвестное. И оно могло сулить или плохое, или хорошее. Скорее всего плохое — ведь неизвестность настораживала, ассоциировалась с опасностью.