О странствиях души - [3]

Стремись к иному совершенству,

Где все в узле переплелось,

Где сердце на пути к блаженству

О холод боли обожглось.

* * *

Я сам себе противоречу,

Люблю то завтра, то вчера.

Иду судьбе своей навстречу

Банальным росчерком пера.

Я слышу как порой полночной

Звук оттеняет тишину.

Как время легкое неточной

Строкой бредет опять ко сну.

И мир становится просторным,

Когда в движеньи сквозняка,

Я остаюсь под небом черным

Один на все свои века.

* * *

Я сквозь усталости стекло

В полночные миры гляжу.

А душу сном заволокло,

Стихами, что опять твержу.

Пульсирует вдали звезда,

И кровь пульсирует во мне.

Мы так похожи — нас беда

Соединяет в тишине.

И я готов идти сквозь мглу,

Сквозь тяжесть медленных часов,

Нанизывая на иглу

Отчаянья обрывки слов.

* * *

Вот тебе торжественная ода —

Крик ненужный в мире никому.

Сердце леденящая свобода,

Болью обжигающая тьму.

Вот тебе безвестные болезни,

Душу всю прошедшие насквозь.

Ты в томах бесчисленных исчезни —

Сам с собою разошедшись врозь.

Ты устал от бед и безобразий,

Что какой-то идиот назвал

Самой сбывшейся из всех фантазий —

Жизнью, неизбежной как обвал.

Вот и окончание романа —

За окном все тот же городок.

В мареве осеннего тумана,

Между никому не нужных строк.

Отголосок давешнего бреда

Ты припомнишь весело с утра,

Не заметив, как идет по следу

За тобою черное вчера.

* * *

Вся прелесть мира ладони,

Весь ужас жизни в глубине.

Ничто тебя уж не затронет,

Ты с ветром нынче наравне.

Летишь в пространства ледяные,

Где облака дробятся вмиг.

Где души, сумраком больные,

Упали в переплеты книг.

Нет ничего тоски дороже,

Она всегда с тобой была:

Скользила холодком по коже,

И понапрасну не лгала.

Теряется в ночных пределах,

Во тьме, подвластной волшебству,

Твой дух, уничтожая тело,

Стремясь к иному существу.

Ты снова складываешь числа,

И получается стена…

А где-то жизнь твоя без смысла

В сиянье переведена.

* * *

Из потусторонних состояний

Возвращаться очень тяжело.

Ломит лоб от всевозможных знаний,

Сердце давним льдом заволокло.

Так меня сквозь ночи пропускает

Боль, что ни о чем не говорит,

Вечность, что меня за грань толкает,

Что безумьем медленным горит.

Мир всех нас разрушит моментально,

Только ты в ладонь его возьмешь,

Глядя на него почти фатально,

Отсекая словом страх и ложь.

Нет у бесконечности рассвета,

Может быть, тоска всему виной.

Может быть, изменчивое лето,

То, что повернулось к нам спиной.

Боже мой, я напишу немало

В полуромантическом бреду…

Чтоб уйти из мира-кинозала,

Где столетья я кого-то жду.

* * *

Неуемною печалью полночь давится угрюмо.

Ледяными голосами завывает непогода.

Как и прежде, под завесой безобразнейшего шума,

Сны таинственно приходят тем же самым черным ходом.

Сны вторгаются в сознанье то безжалостным кошмаром:

Непонятным и размытым, но тревожным силуэтом.

То каким-то невозможным, бесполезным странным даром,

Или редкостною рифмой позабытого сонета.

Грустный шепот рвет на части очарованную душу,

Изменяя понемногу очертания фигуры,

Что в пространстве зазеркальном целый мир вот-вот разрушит,

Что глядит в тебя все время взором пристальным и хмурым.

* * *

Вяжет времени узлы

Ледяными спицами

Ночь, таращится из мглы

Звездными глазницами.

Я сегодня сам не свой,

Ведь в одно мгновение

Проплывут над головой

Тени озарения.

Я все думаю о том,

Как бы приспособиться,

Как во тьме построить дом,

Да чтобы не озлобиться.

Как бы отвести тоску

Смертную, похожую

На прижатое к виску

Дуло вместе с кожею.

Собирается не зря

Время величавое

Лишнего не говоря

В облако кровавое.

А иначе не сложить

Песню окаянную.

А иначе скучно жить,

Глядя в дверь стеклянную.

* * *

По космическим тропам в безмолвие тянется времечко,

Пропадает охота искать ледяную звезду.

Прорастает судьбы неприметное серое семечко,

Что когда-то упало бедою в твою борозду.

Это снова сирень, это, может быть, ветки акации,

Это просто какой-то смородины маленький куст.

И бесцельная жизнь в бесконечной своей эмиграции,

Горизонт что по-прежнему черен, прозрачен и пуст.

Годы катятся в ночь — вихрем вечности быстро подхвачены.

Взоры гаснут в тупом равнодушии и в пустоте.

И слова твои все безвозвратно, навеки утрачены…

Все слова от тебя уплывают на белом листе.

* * *

Пояс затяну потуже,

Губы посильней сожму,

Перешагивая лужи

И пространственную тьму.

Я опять слежу за миром,

Он меняет на ходу

Очертания квартиры,

Привнося в нее беду.

Продолженье есть у спора,

И из каждого угла

Все глядит в меня с укором

Нескончаемая мгла.

Время хаоса, порядка

Я давно уже занес

В разграфленную тетрадку,

Да поверх забытых грез.

Я завис над бездной снова.

Из-за моего плеча

Проступает горечь слова,

Бледность лунного луча.

Мне теперь уже не надо

Знать на свете что к чему…

Преодолеваю взглядом

Я межвременную тьму.

* * *

Сердцебиение, сухость во рту.

Взгляд отражает ночей пустоту,

Хрупкое воспоминанье

Вплоть до потери сознанья.

Так завершается жизненный круг:

Стрелки часов вызывают испуг,

Странное темное знанье.

Слышится медленный сдавленный стон,

Беды сбегаются с разных сторон.

И разрывается снова

В клочья высокое слово.

Видишь зеркальный бесчисленный ряд,

И отражения бьешь наугад,

Ищешь чего-то иного.

Холодом веет, но полночь чиста,

Ты наблюдаешь сиянье креста

И над землею надменно

Души летят во Вселенной…

Вечность срывается с прежних орбит —