О Сталине и сталинизме - [15]

Одним из первых этот вопрос весьма решительно поднял в ряде своих выступлений Ф. Э. Дзержинский. В сентябре 1923 года в связи с рабочими волнениями и деятельностью образовавшейся в партии и профсоюзах оппозиционной «Рабочей группы», руководимой Г. И. Мясниковым, был созван Пленум ЦК РКП(б). В своем выступлении на этом Пленуме Дзержинский указал на застой во внутрипартийной жизни. Он сказал также, что подмена выборного начала «назначенством» партийных секретарей становится политической опасностью и парализует партию. Для рассмотрения внутрипартийного положения Пленум ЦК создал комиссию во главе с Дзержинским.

Троцкий и его единомышленник Е. Преображенский отказались войти в комиссию Дзержинского.

К осени 1923 года в партии, включая и ее руководящие круги, образовалось несколько пока еще полулегальных оппозиционных групп, выступавших главным образом с левых точек зрения. Между этими группами шел интенсивный обмен мнениями, вырабатывалась и единая платформа. Не хватало только авторитетного лидера. Таким лидером формирующейся левой оппозиции и стал Троцкий. Он наконец отбросил свои многомесячные колебания и решил возглавить оппозицию Сталину и всей «тройке». Несомненно, что на решение Троцкого повлияло не только давление многих его друзей и сторонников. Троцкий убедился, что его постепенно оттесняют от власти. Даже в военном комиссариате, где он привык считать себя полным хозяином, его позиции были ослаблены. В состав РВС Республики и в Совет обороны были включены по решению Политбюро два старых противника Троцкого — К. Е. Ворошилов и М. М. Лашевич.

8 октября 1923 года Троцкий направил членам ЦК и ЦКК письмо с резкой критикой партийного руководства. Большинство замечаний Троцкого о бюрократизации партийного аппарата и свертывании партийной демократии было совершенно справедливо. Однако письмо содержало и немало преувеличений, если иметь в виду обстановку 1923 года.

«Тот режим, — писал Троцкий, — который в основном сложился до XII съезда, а после него получил окончательное закрепление и оформление, гораздо дальше от рабочей демократии, чем режим самых жестких периодов военного коммунизма».

В письме Троцкого было множество намеков на необходимость изменений в руководстве партией. Тем не менее он заявлял, что ставит своей целью лишь изменение ошибочной политики, а не «нападение» на существующее руководство. Он подчеркивал также, что считает это письмо внутренним документом ЦК и ЦКК и не предполагает излагать свои взгляды перед всей партией. Письмо, однако, стало известно в копиях многим сторонникам Троцкого и было опубликовано в 1924 году меньшевистской эмигрантской газетой «Социалистический вестник».

Еще более резкие замечания содержались в полученном 15 октября в ЦК РКП(б) «заявлении», которое подписали сорок шесть известных членов партии. Несомненно, Троцкий был заранее ознакомлен с его содержанием.

«Режим, установившийся в партии, — говорилось в этом «заявлении», — совершенно нетерпим. Он убивает самодеятельность партии, подменяя партию подобранным чиновничьим аппаратом, который действует без отказа в нормальное время, но который неизбежно дает осечки в моменты кризисов и который грозит оказаться совершенно несостоятельным перед лицом надвигающихся серьезных событий».

Столь же резко критиковалась и деятельность ЦК РКП(б) в хозяйственной области, утверждалось, что именно из-за некомпетентности, бессистемности и произвольности решений ЦК вместо успехов и достижений экономика пришла к серьезному кризису. Это «заявление» также не было опубликовано, но распространялось в списках по многим партийным организациям.

Тот факт, что именно Троцкий был в центре борьбы за партийную демократию, мог показаться многим партийным активистам еще более странным, чем забота о внутрипартийной демократии, проявленная главой ВЧК и ОГПУ Дзержинским. Троцкий никогда не слыл в партийно-государственных кругах демократом, и его методы работы, например, в армии и на транспорте, отличались крайней авторитарностью. Именно Троцкий еще недавно настаивал на милитаризации труда на предприятиях и на «перетряхивании» профсоюзов, их полном подчинении государству. С этим авторитаризмом сочетался и крайний индивидуализм Троцкого, его высокомерие, что давало повод и самым близким людям называть его «барином».

Так или иначе, а именно Троцкий возглавил левую оппозицию в партии, и это определило в дальнейшем как многие ее успехи, так и неудачи.

Письмо Троцкого в ЦК и «заявление 46-ти» были такими документами, мимо которых руководство партии не могло пройти. 25–27 октября 1923 года в Москве был созван объединенный Пленум ЦК и ЦКК совместно с представителями 10 партийных организаций. Пленум осудил эти документы как шаг к расколу партии и как пример фракционной деятельности. Однако резолюция Пленума была опубликована лишь через несколько месяцев. Руководство партии понимало, что избежать новой большой дискуссии уже невозможно. Но оно не хотело положить в основу дискуссии письмо Троцкого или «заявление 46-ти». Политбюро стремилось взять инициативу дискуссии в свои руки. 7 ноября 1923 года в «Правде» была опубликована большая статья Г. Зиновьева «Новые задачи партии», выдержанная в критическом и самокритичном духе. Зиновьев, в частности, утверждал, что «во внутрипартийной жизни за последнее время наблюдается чрезмерный штиль, местами даже прямо застой… Главная наша беда состоит часто в том, что все важнейшие вопросы у нас идут сверху вниз предрешенными. Это суживает творчество всей массы членов партии, это уменьшает самодеятельность низовых партячеек…»