О специфике развития русской литературы XI – первой трети XVIII века: Стадии и формации - [91]
В этом и заключается идея стадиального развития русской литературы XI – первой трети XVIII в.
Поскольку литература является продуктом осознанной интеллектуальной деятельности человека, логично было бы вывести универсальную формулу взаимосвязанного развития сознания (выраженного в мировоззрении, способах мышления и познания и т. д.) и литературы на дифференцированных (по определенному ряду признаков) стадиях: мировоззрение – синкретический метод познания-отражения (в переходный период – художественный метод) – художественная форма (жанр, элементы художественной изобразительности, стиль).
Такой подход в изучении литературных явлений позволяет увидеть не только конкретный результат развития литературы в виде конкретных произведений, но и выявить и объяснить происхождение их литературно-художественных особенностей.
Развитие художественного начала в литературе обусловлено эволюцией сознания, то есть причина изменений лежит в смене способов осознания (познания) мира и методов его воспроизведения, в нашем случае – словесного, наряду с «умозрением в красках» – в изобразительном искусстве, «философии в камне» – в архитектуре, музыке и т. д.
Иными словами, объективно складывающаяся в определенный исторический момент «литературная среда» прежде всего обусловлена мировоззрением.
Русскому средневековому онтологическому сознанию конца X – 30-х годов XVII в. соответствовало религиозное мировоззрение. Секуляризированному сознанию переходного периода (40-е годы XVII – первая треть XVIII в.) присущ когнитивный (адекватный научному) тип отношения к реальности и рациональное (натуралистическое) мировоззрение.
Сказанное не означает, что религиозное мировоззрение на протяжении семи столетий было неизменным. Учитывая особенности мышления, способа и метода познания-отражения, характерные только для определенных временных отрезков, можно выделить пять стадий в эволюции русского мировоззрения XI – первой трети XVIII в. и развитии литературы. Они выделяются на основе анализа сочинений древнерусских писателей путем определения доминирующего на той или иной временной стадии синкретического метода познания-отражения мира. С разделением единого метода познания-отражения на два самостоятельных, произошедшим в 40-е годы XVII в., закончился средневековый период в русской религиозной мысли и литературе, и начался переходный период от Средневековья к Новому времени, в течение которого формировался не только самостоятельный метод познания, приведший к зарождению естествознания и теоретической науки в Новое время, но и «художественный метод изображения», способствовавший развитию, начиная со второй половины XVII в. художественной литературы.
В эволюции русского мировоззрения XI – первой трети XVIII в. прослеживаются пять эпистемологических стадий: мировосприятия (XI–XII вв.); миросозерцания (XIII – первая половина XIV в.); миропонимания (вторая половина XIV – до 90-х годов XV в.); миропостижения (с 90-х годов XV в. до 40-х годов XVII в.); миропредставления – переходная от Средневековья к Новому времени (40-е годы XVII – 30-е годы XVIII в.).
Дифференциация мировоззренческих стадий по доминирующему синкретическому методу познания-отражения обусловлена тем, что он наиболее подвержен временным изменениям, в то время как определенный тип мышления, а тем более религиозный способ познания мира охватывает зачастую не одну, а две или три стадии.
Первой стадии мировосприятия соответствует идеалистическое (религиозно-символическое) мышление. Стадия миросозерцания представляет собой переходный период к новому – объективно-идеалистическому мышлению, охватывающему две стадии (со второй половины XIV в. до 40-х годов XVII в.) – миропонимания и миропостижения. Затем опять следует переходный период (стадия миропредставления), но уже к естественно-научному мышлению. Три первые стадии характеризуются религиозным способом познания мира «умом» – «очами духовными» через Божественную благодать – веру. Двум другим (с 90-х годов XV в. до 40-х годов XVIII в.) присущ рационалистический способ познания – с помощью «разума» (рассудка).
Названия стадий носят обусловленный характер, поскольку даны по основному процессу познания (осознания) мира, характерному для того или иного, но достаточно определенно выделяемого временного отрезка, с присущим ему доминирующим (синкретическим или дифференцированным) методом познания-отражения мира.
2. В истории русского средневекового мировоззрения отчетливо выделяются три этапа развития сознания: теоцентрический, антропоцентрический и эгоцентрический, соответственно формирующие творческое сознание древнерусских писателей (речь идет именно об осознании своего творческого труда). Три типа сознания формируют три «культурогенные среды», названные мной литературными формациями.
Под литературной формацией в монографии понимается определенная художественная система, сложившаяся в рамках господствующего в определенный исторический период сознания – теоцентрического, антропоцентрического и эгоцентрического.
Трем первым стадиям (XI в. – 80-е годы XV в.) соответствует теоцентрическое сознание. Это период становления первой литературной формации, в течение которой христиане пребывали в ожидании конца света. Основная проблема, которая занимала умы православных людей, – это спасение души после ожидаемого в 7000 (1492) г. Страшного суда.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.
«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.
Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».
Книга посвящена изучению творчества Н. В. Гоголя. Особое внимание в ней уделяется проблеме авторских психотелесных интервенций, которые наряду с культурно-социальными факторами образуют эстетическое целое гоголевского текста. Иными словами, в книге делается попытка увидеть в организации гоголевского сюжета, в разного рода символических и метафорических подробностях целокупное присутствие автора. Авторская персональная онтология, трансформирующаяся в эстетику создаваемого текста – вот главный предмет данного исследования.Книга адресована философам, литературоведам, искусствоведам, всем, кто интересуется вопросами психологии творчества и теоретической поэтики.
Первостепенным компонентом культуры каждого народа является языковая культура, в которую входят использование языка в тех или иных сферах жизни теми или иными людьми, особенности воззрений на язык, языковые картины мира и др. В книге рассмотрены различные аспекты языковой культуры Японии последних десятилетий. Дается также критический анализ японских работ по соответствующей тематике. Особо рассмотрены, в частности, проблемы роли английского языка в Японии и заимствований из этого языка, форм вежливости, особенностей женской речи в Японии, иероглифов и других видов японской письменности.
В книге рассмотрен ряд текстов Пушкина и Тютчева, взятых вне сравнительно-сопоставительного анализа, с расчетом на их взаимоосвещение. Внимание обращено не только на поэтику, но и на сущностные категории, и в этом случае жанровая принадлежность оказывается приглушенной. Имманентный подход, объединяющий исследование, не мешает самодостаточному прочтению каждой из его частей.Книга адресована специалистам в области теории и истории русской литературы, преподавателям и студентам-гуманитариям, а также всем интересующимся классической русской поэзией.
Это наиболее полные биографические заметки автора, в которых он подводит итог собственной жизни. Почти полвека он работал в печати, в том числе много лет в знаменитой «Литературной газете» конца 1960-х – начала 1990-х годов. Четверть века преподавал, в частности в Литературном институте. Нередко совмещал то и другое: журналистику с преподаванием. На страницах книги вы встретитесь с известными литераторами, почувствуете дух времени, которое видоизменялось в зависимости от типа государства, утверждавшегося в нашей стране.