О распознавании и собирании гравюр. Пособие для любителей - [2]

Но не один месяц прошел от твердого моего решения до окончательного его исполнения. Ибо, покончив с планом, необходимо было пересмотреть материал для отдельных частей сочинения. Кроме того, другие работы часто задерживали этот пересмотр. Наконец, книга готова, и я с доверием передаю ее в руки друзей искусства, которые признают в ней доброе желание автора везде служить путеводителем в обширном рассмотренном материале. Если, впрочем, они найдут это сочинение пригодным и полезным для собирателей, то часть их благодарности должна относиться к г. Бернеру, сумевшему в надлежащее время бросить хорошую мысль на почву, пригодную для ее восприятия.

Но почему сочинение, подобное настоящему, сделалось потребностью? Разве А. Бартч в своем сочинении «Anleitung zur Kupferstichkunde» («Руководство к гравюроведению») давно уже не ответил на подобную потребность? Мы менее других желали бы умалить заслуги такого исследователя, как Бартч. Повторяем только то, в чем знатоки видят недостаток знаменитого сочинения. Упрек касается не содержания книги, а ее формы. При изложении техники отдельных родов гравирования Бартч распространился слишком много, как будто он писал учебник для начинающих граверов. Напротив, вся вторая часть должна входить в практическое руководство. В то время не было еще, конечно, такого, какое впоследствии издал Геллер, и Бартчу принадлежит, следовательно, заслуга первой работы, ибо нельзя сказать, что он исчерпал исследование о различии в гравюрных оттисках.

Я понял задачу в том смысле, что дело здесь идет о двух тесно связанных предметах. Каждый любитель искусства по возможности становится и собирателем художественных произведений. Но и само собирание есть искусство. Прежде всего собиратель должен понимать то, что он собирает. Отсюда получилось содержание обеих частей сочинения. В первой должно быть рассмотрено все, что любитель должен знать; здесь должен сформироваться знаток искусства. Для второй же части осталось все то, на что опытный собиратель изящного должен обращать внимание, чтобы сделать свое собрание достойным его цели. Некоторые из рассмотренных здесь вопросов обсуждались в 1874 году в Вене на конгрессе знатоков искусства, на котором я, к сожалению, присутствовать не мог. Ответ на эти вопросы уже давно у меня был готов. Основываясь на положительных данных, т. е. на действительных обстоятельствах, я не могу отказаться ни от одного слова из того, что мною сказано об обхождении с гравюрами.

Во время работы оказалось нужным присоединить к ней еще третью часть, которая содержала бы обзор всей литературы предмета, чтобы каждый знал источники, из которых можно почерпать ближайшие сведения того или другого отдела. Некоторые главные отделы книги, содержание которых разбросано в различных сочинениях, будут приветствованы любителями, ибо в них разбросанное в первый раз систематически соединено. К таким кропотливо составленным рассуждениям мы относим отделы о цене гравюр, о знаках собирателей[2], о подделке гравюр, об обхождении с ними и о каталогизации их; далее списки аукционов, издательских адресов (фирм), монографий о работах отдельных художников.

Первоначально в план мой входила также краткая история всех публичных собраний и знаменитейших из частных, но я должен был отказаться от этого намерения, ибо для исполнения его потребовались бы значительные поездки. Что мог, то я сообщил. По поводу Лондонского собрания я должен был держаться сочинения Ваагена; более подробный отчет, доставленный мне г. Ридом, к сожалению, дошел до меня слишком поздно.

Да послужит данный материал поощрением для развития положенных в настоящем сочинении оснований и для более подробной разработки других вопросов, на которые в этом сочинении могли быть даны лишь краткие ответы.

Берлин, в октябре 1875 года

Введение

С первой зарей пробудившегося духовного развития одаренных народов древнего мира человеческий дух в стремлении своем к деятельности тотчас же начал выражать вовне идеи, его наполнявшие, представлять их в чувственных образах. Все хорошее и благородное, одушевлявшее сердце человека, поэт выражал благозвучием языка, певец изливал в мелодическом пении, художник проявлял в изящных формах. Только через этих первых жрецов образованности, поэта, певца и художника, освятилась и преобразилась духовная жизнь человечества.

Если мы, придерживаясь задачи нашего сочинения, прежде всего остановимся в мастерской художника, то тотчас же увидим, что одна и та же идея может быть изображена и выражена им различным образом. Хотя идея художника по ее происхождению и неделима, но, овеществляясь, она может предстать в различных образах, смотря по материалу, избранному артистом, чтобы влить в него божественный дух, прометеев огонь его мысли.

3 о д ч и й, углубляясь в таинственную гармонию чисел, под влиянием их создает совокупность линий, поверхностей, тел, пока законченное здание не выразится в «окаменелой мелодии».

В а я т е л ь, как некогда Создатель, берет землю, глину и создающей рукой лепит из них чудный образ, носящий в себе одушевлявшую художника идею. Чтобы