О природе человека - [49]

.

Во-первых, мы являемся умеренно полигинным[24] видом, в котором самцы являются инициаторами большинства перемен в сексуальном партнерстве. Около трех четвертей человеческих обществ допускает многоженство, и в большинстве такая практика освящена законом и обычаем. А вот многомужество допустимо менее чем в 1%. Общества, остающиеся моногамными, обычно считаются таковыми только в юридическом смысле слова, поскольку внебрачное сожительство и другие формы супружеской измены делают его де-факто полигинным.

Поскольку мужчины обычно воспринимают женщин как лимитирующий фактор и, следовательно, ценную собственность, гипергамия[25], то есть повышение социального статуса через брак, идет на пользу женщинам. Полигиния и гипергамия — это взаимодополняющие стратегии^{137}. В разнообразных культурах мужчины преследуют и добывают, а женщин защищают и обменивают. Сыновья в юности ведут разгульную жизнь, а дочери рискуют своим будущим. Когда секс продается, мужчины обычно бывают покупателями. Проститутки являются презираемыми членами общества: они растрачивают свое ценнейшее репродуктивное богатство на чужаков. В XX веке Маймонид так писал об этой биологической логике:

«Братские чувства, взаимную любовь и взаимопомощь в их совершенной форме можно найти только среди тех, кто связан узами родства. Следовательно, в племени, которое объединено общим предком — пусть даже далеким, — люди любят друг друга, помогают друг другу и жалеют друг друга. И сохранение приверженности такому образу жизни является высшей целью закона. Отсюда запрет проституции, поскольку она прерывает линии родства. Ребенок, рожденный проституткой, всем чужд. Никто не знает, к какой семейной группе он принадлежит. Никто из его семейной группы его не знает. И это самое худшее, что может случиться с ним и его отцом»^{138}.

Анатомия очень точно отражает сексуальное разделение труда. Вес мужчин в среднем на 20—30% больше веса женщин. Естественно, что мужчины сильнее и быстрее в большинстве видов спорта^{139}. Пропорции конечностей, упругость скелета и плотность мышц у мужчин соответствуют задачам бега и бросания — именно это и требовалось от самцов в группах охотников-собирателей. Мировые рекорды очень точно отражают это неравенство. Чемпионы-мужчины всегда на 5-20% быстрее чемпионов-женщин: в 1974 году эта разница составляла 8% в беге на 100 метров, 11% — в беге на 400 метров, 15% — в беге на милю, 10% — в беге на 10 000 метров — и практически на всех дистанциях. Даже в марафоне, где размеры и грубая сила имеют меньшее значение, разница составляла 13%. В марафоне женщины демонстрировали сопоставимую выносливость, но мужчины-чемпионы один за другим показывали лучшие результаты. Это различие нельзя оправдать отсутствием мотивации и худшей тренированностью. Выдающиеся бегуньи из Восточной Германии и Советского Союза являлись результатом общенационального отбора и научных программ подготовки. Однако эти девушки, постоянно устанавливавшие рекорды Олимпийских игр и мира, не могли сравниться с показателями мужчин-спортсменов. Конечно, разница в спортивных результатах всех мужчин и всех женщин очень велика. Лучшие спортсменки намного превосходят большинство спортсменов-мужчин. В мире женского спорта также царит жесткая конкуренция. Но разница между средними и лучшими показателями очень велика. Лучший результат, показанный женщиной в американском марафоне в 1975 году, был бы лишь 752-м для мужчин. Определяющим фактором является вовсе не размер. Самые легкие мужчины-бегуны, чей вес составляет 125-130 фунтов[26], также показывают лучшие результаты в сравнении с женщинами. В этом они не уступают своим более высоким и тяжелым соперникам.

Столь же важно, что женщины равны, а то и превосходят мужчин в ряде других видов спорта — чаще всего среди тех, что дальше всего ушли от первобытных приемов охоты и агрессии: плавании на длинные дистанции, акробатической гимнастике, стрельбе из лука на точность (но не на дальность), стрельбе из мелкокалиберной винтовки. Чем сложнее спорт, чем в большей степени он зависит от навыка и ловкости, тем ближе достижения мужчин и женщин.

Усредненные различия в темпераменте между полами у людей вполне соответствуют обобщениям биологии млекопитающих. Женщины в целом менее напористы и физически агрессивны. Масштабы различий зависят от культуры. В эгалитарных обществах различия менее ярко выражены и носят статистический характер, тогда как в экстремально полигинных обществах женщины почти порабощены. Но различия в степени проявления не так важны, как тот факт, что женщины в принципе качественно отличаются от мужчин. Фундаментальные усредненные различия в чертах характера очень редко, а то и никогда не исчезают.

Физические различия, а также различия в темпераментах между мужчинами и женщинами были усилены культурой и привели к универсальному мужскому доминированию^{140}. В истории нет ни одного общества, в котором женщины контролировали бы политическую и экономическую жизнь мужчин. Даже во времена правления императриц и королев их посредниками и министрами были преимущественно мужчины. На момент написания этих строк нет ни одной страны, в которой женщина была бы главой государства, хотя Голда Меир и Индира Ганди в свое время были весьма сильными и харизматичными лидерами. В 75% обществ, изученных антропологами, жена переходит из своей семьи в семью мужа, и лишь в 10% происходит обратное. Наследование прослеживается исключительно по мужской линии, по меньшей мере в пять раз чаще, чем по женской. Мужчины традиционно были вождями, шаманами, судьями и воинами. Современные мужчины-технократы управляют промышленно развитыми государствами, возглавляют корпорации и религиозные конфессии.