О природе человека - [41]

.

Продолжающиеся исследования зоологов показали, что ни одна из категорий агрессивного поведения не существует как общий инстинкт, характерный для широкого круга видов. Каждый вид добавляет, модифицирует или уничтожает любую из категорий в ходе генетической эволюции — точно так же, как меняется цвет глаз или меха. Когда естественный отбор идет активно, эти изменения могут проявиться в целой популяции всего за несколько поколений. Агрессивное поведение на самом деле является одним из наиболее генетически лабильных признаков. Мы постоянно обнаруживаем, что какой-то вид птиц или млекопитающих ведет себя исключительно территориально: тщательно обследует каждый квадратный метр своей территории, исполняет особые танцы, издает громкие звуки или распространяет характерные запахи, чтобы отпугнуть соперников того же вида от своего маленького уголка. Однако в одной и той же среде могут сосуществовать и другие, сходные виды, не проявляющие территориального поведения. Столь же резкие различия между видами проявляются и в других категориях агрессии. Можно сказать, что нет никаких доказательств широкого распространения единого агрессивного инстинкта^{115}.

Причину отсутствия единого агрессивного инстинкта можно понять с помощью экологии. Большая часть агрессивных поведенческих реакций у представителей одного и того же вида связана с уплотнением окружающей среды. Для животных агрессия — это средство установления контроля над предметами удовлетворения потребностей: пищей и кровом. Когда количество обитателей возрастает, пищи и убежищ становится меньше. То же самое происходит и во время жизненного цикла. Чем плотнее популяция, тем чаще животные прибегают к угрозам и атакуют. Такое поведение заставляет членов популяции рассеиваться в пространстве, повышает смертность и снижает рождаемость. В таких ситуациях агрессию можно назвать «фактором, зависящим от плотности», средством контроля роста популяции. Постепенно интенсивность агрессии возрастает, и это приводит к замедлению и полной остановке прироста численности. Другие виды, напротив, испытывают недостаток ресурсов редко, а то и вовсе никогда не испытывают. Их количество сокращается в силу влияния других факторов, зависящих от плотности: нападения хищников, паразитов или миграции. Такие животные обычно миролюбиво относятся друг к другу, потому что их редко становится настолько много, что стоит проявлять агрессию в поведении. А поскольку агрессия не добавляет преимуществ, то это свойство вряд ли будет передаваться по наследству через естественный отбор^{116}.

Вслед за Лоренцем и Фроммом журналисты частенько изображали человечество кровожадным видом, агрессивность которого трудно объяснить посредством науки. Однако это ошибочный путь. Да, мы имеем склонность к агрессивности, но вовсе не являемся самым жестоким видом животных на земле. Недавние исследования гиен, львов и тонкотелых обезьян показали, что эти животные дерутся насмерть, убивают детенышей и даже поедают друг друга гораздо чаще, чем люди^{117}. Когда были проведены подсчеты количества убийств на душу за год, то люди заняли в списке агрессивных существ довольно низкое место. Я уверен, что такое положение сохранится, даже если учесть периодически возникающие в мире людей войны. Стаи гиен часто ведут между собой драки не на жизнь, а на смерть, и драки эти совершенно неотличимы от войн первобытных людей. Вот что пишет зоолог из Оксфорда Ганс Круук о драке над тушей только что убитой антилопы гну:

«Две группы смешались, издавая громкие звуки, но через несколько секунд снова разделились, и гиены Мунги бросились прочь. Их преследовали гиены Шершавых Скал. Прогнав противников, они вернулись к обглоданной туше. Но около дюжины членов стаи догнали одного из самцов Мунги и стали буквально грызть его — кусали за живот, лапы и уши. Жертва буквально скрылась под телами нападавших. Они грызли его минут десять, пока остальные члены стаи обгладывали скелет гну. Самца Мунги разорвали на части. Когда я осматривал его труп позже, то увидел, что ему откусили уши, лапы и тестикулы, перебили хребет. Огромные раны зияли на задних лапах и животе, все тело было покрыто черными кровоподтеками... На следующее утро я увидел, как гиена обгладывает труп, и заметил кое-что еще: примерно треть внутренних органов и мышц была съедена. Каннибалы!»^{118}

Подобные истории можно найти в анналах естественной истории других видов млекопитающих. Подозреваю, что если бы у гамадрилов появилось ядерное оружие, они за неделю уничтожили бы весь мир. А в сравнении с муравьями, для которых убийства, стычки и настоящие войны — обычное дело, люди выглядят едва ли не абсолютными пацифистами. Если хотите убедиться в этом лично, то в большинстве городов и деревень в восточной части Соединенных Штатов наблюдать муравьиные войны не составляет труда. Достаточно лишь посмотреть на мелких черновато-коричневых муравьев, сражающихся друг с другом на тротуарах или газонах. Сражающиеся являются представителями соперничающих друг с другом колоний обычного вида Tetramorium caespitum. В войны бывают втянуты тысячи муравьев, а поле боя обычно занимает несколько квадратных футов травяных джунглей.