О положении в биологической науке - [45]

Академик С.С. Канаш, подводя итоги работ по селекции и семеноводству хлопчатника, пишет: «Мы используем методы внутривидовой, межвидовой и вегетативной гибридизации… Вегетативное сближение мы используем и как метод управления природой растений, позволяющий нам сдвигать все процессы развития».

В статье академика Жданова читаем: «Имеющийся фактический материал свидетельствует, что вегетативная гибридизация открывает новые пути управления формообразовательным процессом и должна получить широкое использование при выведении новых сортов масличных культур».

Как далеки эти высказывания людей, непосредственно работающих над созданием сортов, от того, что писал в свое время А.Р. Жебрак.

Я ограничусь только этими тремя примерами, число которых можно значительно расширить. Это показывает, что если в начале дискуссии легко было вести спор в общей, а порой и в издевательской форме, то сейчас положение резко изменилось.

Развитие мичуринского учения, а также правильно намеченный путь борьбы – экспериментальное решение спорных вопросов – явились одной из причин, толкнувших формальных генетиков от метода дискуссии к приемам борьбы. Мичуринское направление указывает путь прогресса всей генетической науке.

Сами формальные генетики накапливают все больше и больше фактов, которые уже не могут быть, без серьезной натяжки, уложены, в их собственные схоластические построения, приводимые в учебниках генетики в качестве «непреложных» истин. К числу этих теорий относится теория гена, изменчивость, менделизм и т.п.

В связи с этим я хотел остановиться на двух вопросах, а именно, на проблеме изменчивости и проблеме гена. Нет сомнений в том, что принципиальная разделяющая линия между формальными генетиками и мичуринцами лежит в понимании природы наследственной изменчивости. Мичуринцы исходят из признания единства внешнего и внутреннего. Только на основе противоречивого единства внешнего и внутреннего в изменчивости, внешнее, переходя во внутреннее, становится основой развития. Исходя из этого генетики-мичуринцы, ставя перед собой задачу управления изменчивостью, идут по пути управления процессом развития, а не по пути отыскания специфически действующих мутагенных факторов. Для противной стороны развитие органического мира идет не на основе единства внешнего и внутреннего. У них внешнее всегда противостоит внутреннему, они считают, что между внешним и внутренним существует только механическая связь, но не диалектическое единство. Среда рассматривается лишь как фактор, способный ускорить мутационный процесс, вполне нормально протекающий и без влияния среды по своим внутренним причинам.

До 1927 г. в генетике беспредельно господствовало самое грубое автогенетическое представление об изменчивости. Считалось, что ген нельзя изменить никаким внешним воздействием. Некоторые генетики утверждали, что ген можно сжечь, можно отравить, но изменить его нельзя.

Работами покойного Филиппова, а затем в 1927 г. работами Меллера было показано, что путем индуцированного воздействия ген можно изменить, получить наследственное изменение, или мутацию.

Значение этих работ заключалось в том, что они сняли грубую форму автогенеза, но не сняли автогенетической теории. В рентгеномутациях генетики усмотрели прототип всей наследственной изменчивости и сделали вывод, что внешние условия не вызывают наследственной изменчивости, а лишь ускоряют мутационный процесс.

В 1929 г. Дубинин писал: «Влияние этих воздействий совершенно неспецифично, и получаются самые разнообразные наследственные изменения. Мутационный процесс ускоряется, но сохраняет все черты нормально идущего процесса». То же он повторил в 1937 г.: «Изменить общую скорость мутационного процесса оказалось очень трудно, и лишь в 1927 г. Меллер, используя х-лучи, показал, что внешние факторы в состоянии ускорить мутационный процесс».

Как видите, во всех случаях речь идет о невозможности даже таким сильным фактором, как рентген, получить изменения наследственности. Речь идет лишь об ускорении постепенно протекающего мутационного процесса.

Однако исследования последнего времени показали всю нелепость утверждений, что внешняя среда не вызывает специфических изменений.

Я специально остановился на таких факторах, внешней среды, которые относятся к категориям абиологических факторов.

Исследования, проведенные за последнее время, показали, что даже рентген обладает определенной спецификой, в смысле его влияния на процесс изменчивости. Наследственные изменения, возникающие под влиянием таких сильно действующих и безусловно не специфических факторов среды, как рентген, ультрафиолет, различные химикалии, все же имеют свою специфику. Специфичность протекания мутационного процесса возрастает многократно в естественных условиях, в связи с огромным многообразием форм воздействия на самых разных этапах и стадиях жизни организма.

Специфичность воздействия перечисленных выше факторов столь определенна, что формальные генетики начинают рассматривать их как овладение процессом направленной изменчивости. Так, Н.И. Шапиро пишет: «Подводя итоги разделу работ, посвященных направленному получению определенного типа мутаций, можно с удовлетворением констатировать большие успехи на этом пути. Уже к настоящему времени вскрыт целый ряд существенных особенностей механизма возникновения мутаций, и на основе знания этих особенностей разработаны эффективные методы направленного получения определенного типа мутаций». Речь идет не о получении наследственных изменений при воспитании в определенных условиях среды, – речь идет о воздействии такими факторами, как рентген и ультрафиолет. Следовательно, даже на основании этих данных нельзя больше говорить о неспецифичности воздействия. Нельзя оспаривать направленную изменчивость и получение направленных изменений даже тогда, когда воздействуют на организм такими абиологическими факторами, какими являются рентген или ультрафиолет. Однако работы в области изменчивости пошли дальше. Всем хорошо известны результаты, полученные Айвори. Его работы сделаны настолько чисто в генетическом отношении, что не нашлось даже охотников оспаривать его исследования.