О нас - [44]

Эта буква заслужила всеобщее одобрение, но Демидова знала, что торжествовать ей нечего.

"X" -- хамоватость -- вызывающе произнесла она. -- Болезнь века. Страдают ею, за немногими исключениями, почти все -- не Дипи -- тоже. Заболевание вызывается самыми разнообразными причинами, но принимает сразу же хроническую форму. Врачи утешают, что через одно-два поколения выработается иммунитет, или окончательно охамеют все -- то есть, болезнь перейдет в нормальное состояние.

"Ц" -- большое -- цивилизованность. Предмет первой необходимости для многих. Несмотря на то, что цивилизованность стоит очень дешево, она приобретается с чрезвычайным трудом. Грустный, но вполне дипилогический факт.

"ц" маленькое -- цены. Бывают двухзначные, трехзначные и выше. Однозначные не считаются вообще. По необъяснимой загадке природы, именно для Дипи цены не являются препятствием. Нашли чем испугать!

"Ч" -- чуб. Непременное украшение, своего рода форма, чтобы уже на расстоянии двух километров стало ясно, что идет не какой нибудь подстриженный, вымытый европеец, а настоящий, лохматый и чубатый Дипи. Знай наших! Своих узнаем.

(-- Вот за это ей и били окна -- наклонился к соседу Викинг. -- И еще за "шляпу").

"Ш" большое -- О, Штатенлос! "Как много в этом слове для сердца русского слилось"! После сказанного Александром Сергеевичем Пушкиным прибавить что нибудь трудно.

"ш" маленькое -- шляпа. Иногда бывает большая, в особенности если это один из ваших друзей. Вообще -- предмет, плотно приклеенный к голове многих Дипи. Не снимать шляпы во всех случаях, когда это полагается -- одна из характерных особенностей этого племени.

"Щ" -- щука, живущая в море специально для того, чтобы карась не дремал. Не спи, Дипи!

"Э" -- эмиграция. Доисторическая бабушка Дипи. Бывает старая и новая. Вопреки всем законам природы, новая непременно хочет стать старой, притом сразу. Иногда удается. Это стремление, хотя и объясняется с дипилогической точки зрения, но все таки непонятно. Старая эмиграция, появившись на свет преждевременно, не застала еще УНРРы, в лагерях не жила, а если, то старалась удрать оттуда (с Галлиполи, например!), переселялась самосильно, не взирая на границы и протесты, всячески старалась найти работу, и очень редко ее получала, а "достать все" было в то время незнакомым понятием. Словом, полная противоположность Дипи. Тем не менее, старая эмиграция прошла, иногда буквально, огонь и воду, попала в трубу, а пройдя и медные трубы, вылезла из них и превратилась в Дипи. Ряд волшебных превращений милого лица, или старая присказка на новый лад к сказке про белого бычка. Попадаются иногда не только бычки, но и зубры, питающиеся, за неимением даже зубровки, одними воспоминаниями. Эмигранты, научившиеся чему нибудь, считают, что эмиграция сама по себе вещь настолько тяжелая, что ее не стоило бы ухудшать делением на старую и новую, пусть уж будет одна, хотя и разная. Но новая эмиграция считает, что ее учить нечему -- пустая голова легче, а то придется в багаж сдавать. Но ничего. Стерпится -- слюбится."

"Ы" -- "ых ныкс дойч"! Комментарии излишни!

"Ю" -- юмор висельника. Что же еще остается бедным Дипи, висящим между небом и землей?

"Я" -- я? Перемещенная личность. По русски, конечно -- Дипи."

-- Автор награждается шумными аплодисментами! -- громко объявил Разбойник, когда Демидова, кончив чтение, встала и поклонилась. Аплодировали шумно и с удовольствием -- может быть, больше от .того, что никакого скандала не произошло. Аплодировали и "русские американцы", вежливо улыбаясь и суя добавочные пачки сигарет и Разбойнику, и Демидовой. Некоторые из них повторяли понравившиеся им отдельные фразы. Очень милая юмореска. По виду вся эта публика -- жуткий сброд, своего рода европейские жалкие гангстеры, с совершенно свихнувшимися мозгами и такими же невероятными биографиями, в которых они вдобавок врут на каждом шагу. Понять их невозможно, но они постоянно ломятся в амбицию: я, мол, профессор, я, генерал! Генералу полагается быть в своей армии, а не в чужой, а профессору -- на кафедре. Если они все это побросали, и очутились сами выброшенными за борт, то сами виноваты, и чего же жаловаться? Конечно, Германия лежит в развалинах, и по христиански нельзя дать умереть с голоду сотням тысяч людей, кроме того, их дети не виноваты. Если их не кормить в лагерях -- они образуют настоящие банды и пойдут грабить открыто. И без того половина -- преступный элемент. Потом как нибудь придумаем, как их устроить. Если бы они поработали на американском заводе несколько лет, принимали бы ежедневно ванну, приобрели бы автомобиль, дом, так и стали бы людьми, как все. Может быть это и будет так, а пока ...

(Мысли первого ряда).

-- Пока неизвестно еще, чего добивался Разбойник, приглашая знатных иностранцев, но совершенно понятно, что он ничего не добился! -- резюмировал Викинг, подошедший к подъезду, когда они рассаживались в джипы, и уловивший несколько фраз -- занятия английским языком уже пригодились.

Как обычно в жизни, правыми оказываются, до некоторой степени, обе стороны. Русские американцы, прожившие лет по двадцать пять в Америке, а то и тридцать, прекрасно помнили русскую революцию семнадцатого года -- как желавшие ее, так и бежавшие от нее. Поступив теперь в УНРРу в качестве переводчиков, они столкнулись с совершенно непонятной ордой. Если это большевики -- то почему они не хотят возвращаться? Если это антикоммунисты -- то откуда они взялись в Советском Союзе? Если это русские вообще -откуда бы то ни было -- то как они могли сражаться против победных русских войск, или бежать от них? И как могли и те, и другие, и третьи работать, сражаться или бежать к немецким нацистам с их газовыми камерами и концлагерями? И как они могут все так глупо врать и рассказывать фантастические небылицы? Ведь в России звонят уже колокола, учреждены ордена Суворова и Александра Невского! Советский Союз был союзником Соединенных Штатов во время войны с гитлеровской Германией -- и все, кто был с немцами являются, по существу, побежденными врагами, а в этом случае -- и изменниками. Конечно, политическая эмиграция признается всеми просвещенными гуманными правительствами, но ... Конечно, по существу этих несчастных и запутавшихся людей, голодных к тому же, пожалеть можно, но ...