О мировой революции, нашей стране, культуре и прочем - [2]

Конечно, нет. Это противоречило бы сущности его естественно-научных воззрений. А между тем, он настолько не продумал своих положений о "свободной точке зрения", что из них прямо вытекают "иррациональные" выводы.

Ибо: что значит у Павлова "свободная точка зрения"? Очевидно, отсутствие точки зрения. Всякая точка зрения есть "связывающее" начало. Раз вы имеете определенную точку зрения, вас всегда могут обвинить, что вы - ее "раб", что вы у нее "в плену", что вы - "закабалены" и проч. и проч.

Но самое забавное во всей этой абракадабре то, что полного отсутствия точки зрения не может быть. Что значит, напр., "свободная точка зрения" в механике?

Последнее оперирует целым рядом понятий, которые вы volens-nolens должны употреблять. В каком смысле вы их употребляете? Вот Э. Мах произвел критический анализ этих понятий. Прав он или неправ? Любая наука говорит о "законах". Но что же, эти законы есть об'ективная связь явлений или продукт нашего упорядочивающего разума, который на манер хозяина, по Канту, устанавливает из хаоса "правовое государство" космоса? Любое понятие любой науки можно критически взять под лупу. Как же должен поступать "настоящий" ученый по Павлову? Не думать ни о чем этом? Но это тоже будет "точка зрения", только самая худшая из всех возможных: это будет точка зрения обывателя в науке. Это будет худший вид догматизма, ибо он на веру принимает все установившиеся понятия и оперирует ими с невинным видом дикаря.

Итак, точка зрения, и при том определенная точка зрения, есть вещь, необходимая для всякого ученого, который не хочет ходить в идеологическом халате и стоптанных туфлях.

Спрашивается теперь, что же должен делать такой ученый, который стал на определенную точку зрения, смеет "свое суждение иметь", считает это "суждение"

наиболее правильным, наилучшим из всех имеющихся решений задачи? Что должен делать в целях роста науки человек, который по безбрежному океану познания плавает не "без руля и без ветрил", а руководствуется выстраданной, проверенной, прошедшей через критическое сравнение с другими теориями, точкой зрения?

Он будет эту точку зрения защищать, бороться за нее. Ведь и наука знает своих борцов. Такие люди и двигали дело науки вперед; они были тем полезным общественным бродилом, которое обеспечивало рост научного познания, а вовсе не обыватели, пугающиеся определенной точки зрения. Последнее свойственно компиляторам, эклектикам par excellence.

И нам совершенно ясно, что в своих рассуждениях о "закабаленности" и "свободе"

проф. Павлов совершенно зря клевещет на самого себя. В самом деле. Возьмите его сборник: "Двадцатилетний опыт об'ективного изучения высшей нервной деятельности животных". По одной этой книге можно видеть, что ее автор "с превеликим упорством" "бьет в одну точку". Но именно в этом-то и состоит достоинство работ проф. Павлова, что он в эту "точку" "бьет". Разве не так, наш почтенный оппонент?

С каким усердием акад. Павлов защищает эту точку зрения даже в лабораторных исследованиях, мы видим из заявлений самого автора теории условных рефлексов.

Он, между прочим, пишет: ""Мы совершенно запрещали себе (в лаборатории был об'явлен даже штраф) употреблять такие психологические выражения, как: "собака догадалась", "захотела", "пожелала" и т. д.""*3.

Марксисты, "коммунисты" и "рабфаки", правда, еще не вводили штрафа за, скажем, употребление антропоморфических, телеологических или идеалистических выражений.

Но они, несомненно, оправдали бы даже ту лабораторную "диктатуру рубля", которую ради науки устанавливали павловцы при своих экспериментах.

Как же, однако, все это кажется с выпадами самого профессора против "закабаленной" точки зрения? Ведь малому ребенку ясно, что научная практика самого Павлова стоит в самом резком, самом кричащем противоречии с его положениями о "свободе" и "кабале".

Что сказал бы акад. Павлов, если бы его критик, став в благородную позу защитника и рыцаря прекрасной дамы Свободы, разразился бы по адресу знаменитого ученого примерно следующей тирадой:

"Догматизм теории условных рефлексов или сторонников проф. Павлова... есть чистый догматизм, потому что они решили, что у них - истина; они больше ничего знать не хотят (совсем, напр., не слушают виталистов), постоянно бьют в одну точку и надоели со своими слюнными железами до смерти. Между тем наука и догматизм - совершенно несовместимая вещь... Сколько было крепких истин?

Возьмите, напр., неделимость атома" и т. д. и т. д.

И что сказал бы проф. Павлов, если бы его критик обратился к нему и его ученикам уже с непосредственным увещеванием, примерно, в таком стиле:

"И если вы к науке будете относиться как следует, если вы познакомитесь с нею основательно, тогда, несмотря на то, что вы - сторонники теории условных рефлексов, "павловцы" и т. д., тем не менее признаете, что Павловская теория, теория условных рефлексов, это вовсе не есть абсолютная истина, это - одна из теорий, в которой, может быть, есть частица правды, а может быть, и нет правды.

И вы на всю жизнь посмотрите со свободной точки зрения, а не с такой закабаленной, и уж, конечно, никогда не будете штрафовать своих сторонников за вольные выражения, ибо ведь сказал поэт: