О методах и приемах иностранных разведывательных органов и их троцкистcко-бухаринской агентуры - [64]

В своей вредительской и диверсионной работе он старался учесть в свою пользу наивность рабочих, которые не имели необходимых технических познаний. Доверие, оказанное Блеру рабочими, было тем больше, что они видели такое же доверие к Блеру со стороны преступно небдительных начальников. Блер рассказывает, что во время наступлении Юденича снабжение автотранспортом и горючим VII армии сознательно саботировалось им и Власьевым под самым косом Зиновьева, чьей единственной заботой, говорит Блер, была готовность «Ролльс-Ройса», в случае если придется бежать из Петрограда.

В 1919 г. Блер перешел в специальную петроградскую комиссию по конфискациям, получив задание приводить в порядок и восстанавливать автомашины, грузовые и легковые, мотоциклы и велосипеды, предназначенные для армии. По словам Блера, он стал руководителем и техническим экспертом этой комиссии. Его помощником был некий Ланге — рабочий, о котором Блер говорит, что он был честным человеком. Но так как Ланге был наивен и не подозревал Блера, он явился игрушкой в руках последнего, объективно помогая ему в его преступной, вредительской деятельности. Блер завязал дружеские связи с Ланге, что не составило большого труда. Последний фактически покрывал деятельность Блера, которая дошла до своей высшей точки в момент развертывания иностранной интервенции и движения Деникина на Москву.

Блер имел в своем распоряжении огромное количество автомашин, находившихся в разных частях страны. Большая часть автотранспорта нуждалась в незначительном ремонте. Транспорт был нужен Красной Армии для ее борьбы с Деникиным и интервентами, Блер разработал проект полного омертвления всего транспорта, с тем, чтобы нанести удар в спину Красной Армии, Диверсант насыпал песок в цилиндры мотора.

Все другие методы уничтожения автотранспорта были настолько грубыми, что определить их было совсем не трудно. Методы, которые он применял, настолько циничны, что лучше дадим ему самому слово:

«Нам нужна была такая организация работы, при которой мы оказались бы владельцами автомашин и мотоциклов в наибольшем количестве в течение трех месяцев. И вот что мы предложили властям. Автомашины, мотоциклы и велосипеды, которые находились в распоряжении комиссии, представляют собой худшие экземпляры. Все лучшее, полученное комиссией, роздано для использования. Машин, находящихся в хорошем состоянии, у нас нет. Большое количество наличного парка ремонту не поддается и непригодно для употребления. Если мы их передадим Красной Армии в том состоянии, в каком они находятся, совершенно ясно, что огромное количество их вскоре будет сломано, причем пользование ими угрожает жизни красноармейцев, а возможно, и приведет к тому, что облегчит захват красноармейцев в плен. Во всяком случае, поскольку эти автомашины ненадежны, успех операций Красной Армии, использующей эти машины, будет поставлен под большой удар. В таком положении будет надежнее, если Красной Армии эти машины вообще не будут переданы. Комиссия требует для себя права снабжать Красную Армию хорошими машинами. Поэтому она просит использовать наличных рабочих на срочных работах по просмотру и по ремонту каждой автомашины, каждого мотоцикла, каждого велосипеда, находящегося на складах комиссии. От снабжения же Красной Армии, до тех пор, пока машины не будут приведены в должное состояние, я просил освободить комиссию.

Тогда мы с Ланге начали работу. В течение недели мы пустили на полный ход ремонтную мастерскую, а еще через неделю не было ни одной машины или мотоцикла, который не оказался бы разобранным, части которого не были бы перенесены в мастерскую, а отдельные важнейшие части не были бы сняты. Я полагаю, что это был самый крупный акт саботажа, проведенный одним человеком и направленный против большевиков в тылу гражданской войны.

Мне повезло: Мне не нужны были прямые сообщники в следующем акте задуманного заговора. У меня было достаточное количество косвенных сообщников.

В течение восьми или девяти недель разрушительная работа была сделана, и к концу этого срока не оставалось ни одной исправной машины, ни одного исправного мотоцикла. Все было обращено в горы частей, и никто не был способен вновь собрать разрушенные машины». Не менее крупным вредительством Блера была организация им при прямой помощи Зиновьева «северного рабочего союза велосипедных гонок». Этот союз проводил еженедельные состязания на мотоциклах, и таким образом под флагом «физической подготовки» Блеру удалось оставить в тылу значительное количество вполне исправных мотоциклов, которые нужны были армии. После проведения этого дела Блер восстановил контакт с Власьевым, и последний заявил ему, что они будут продолжать свою вредительскую деятельность под непосредственным руководством Рака — бывшего начальника контрразведки. Задача заключалась в том, чтобы парализовать VII армию, которая в это время гнала Юденича, и ее тылы. Заговор, входивший в расчеты иностранных интервентов, был организован следующим образом. Вредители получили от Зиновьева средактированный им приказ, предусматривающий учет всего наличного запаса горючего для автотранспорта и самого автотранспорта, который был необходим для армии. Все резервы горючего, за исключением тех, которые были реквизированы и отправлены на фронт, должны были, согласно приказу Зиновьева, быть переданы некоему Эттингеру, бывшему якобы представителем Совнаркома. Все хранилища были закрыты и опечатаны, и было предписано, чтобы отпуск горючего из них был прекращен до тех пор, пока Совнарком не даст соответствующих распоряжений через Эттингера. А в это время несколько участников вредительской организации действовало. На вагонах, направлявшихся на фронт с грузовиками для армии, были изменены наклейки таким образом, что вместо грузовиков армия получила старинную мебель и прочую рухлядь, а грузовики направлены были подальше от фронта. Когда потребовалось горючее, Эттингер, конечно, исчез, а Блер и Власьев заявили, что они не в праве снимать печати Совнаркома.