О фильме «Раскол»: антимиссионерский эффект - [2]

Аналогично обстоит дело с вопросом о крестном знамении – позиция протопопа Аввакума (столь аргументированная, что настоящему протопопу Аввакуму это не снилось) и его единомышленников звучит со всеми основными аргументами. Противоположного же мнения, как и опровержения басен старообрядцев в фильме просто нет.

Да, пару раз звучат в фильме слова, что Никон поменял не веру, а лишь некоторые компоненты обряда.  Эти слова понятны людям сведущим, мало-мальски образованным в церковных вопросах. Но, учитывая отсутствие пояснений, что они значат для людей неспособных отличить обряд от догмата? А сегодня, как и в никоновские времена, таких немало даже в Церкви, не говоря уже о нецерковной аудитории…

Авторы фильма вроде как соблюли некоторую объективность, показав и не лучшую сторону противников Никона, их ослепление местью и самочествованием: так Неронов не прощает Патриарха, стремящегося к примирению. Все же показано безумие и элементарное невежество Аввакума в вопросе «трисущности Троицы».  Пристальному взору понятна и природа неблагодарности Аввакума к являемой ему милости и его  озверение в желании четвертовать и жечь противников.

Но все это как-то тонет в массиве негатива в адрес Никона и царя Алексия.

О некой «правоте» раскольников свидетельствует и множество других моментов фильма. Например, за что карает Бог семью государя Алексея? За притеснения Никона? Судя по фильму – вовсе не за это, а за огненные гонения на старообрядцев. «Святость» Аввакума подчеркивает и его предсмертное пророчество о грядущей смерти царя Феодора. 

Глядя на гонения и пытки сторообрядцев, проникаешься симпатией именно к ним, лишь немного омрачает это впечатление их «правоверности» и «праведности» кадры с кощунством над царскими гробами. Этот «негатив» вскоре перекрывается финальными сценами фильма с мученической смертью и постигнувшей кончиной царя Феодора.   

Ради объективности следует заметить, что слова о важной роли деяний Никона несколько раз звучат в фильме, в том числе и от его недоброжелателей, вынужденных признать величие деяний Патриарха. Но, увы, это снова таки несоразмерно кадрам подчеркивающим реальные или мнимые «пороки» Святейшего. Вплоть до являющихся ему в келье чертей.    

Давайте представим ситуацию, что некий телеканал стал ежедневно транслировать некую забавную оказию, где главным персонажем является напившийся до беспамятства православный священник… Учитывая отношение к Церкви значительной части журналистов ситуация более чем реальная. Увы, пьяный поп, тоже ситуация реальная. Конечно, это исключение, но не такое уж редкое, как хотелось бы.

Что будет этот сюжет означать для людей церковных? То, что а) у священника горе – недосмотрел батюшка и перебрал; б) мало того, что перебрал, так еще и неудачно попал под телеобъектив;

А что будет означать этот сюжет для внецерковного сознания? Несомненно, учитывая, что в разговоре о Церкви есть всегда и невидимый участник с левого плеча, оказия станет свидетельством беспробудного пьянства попов и доказательством бессмысленности походов в Церковь. При этом про десятки тысяч священников праведно и трезво служащих Господу в условиях финансовых трудностей и  лишений, никто конечно не вспомнит. И показывать их по телевизору тоже не будут.

Таков же эффект и фильма «Раскол». Парадоксально, но за весь фильм не приведено не одного определения ни Вселенских Соборов, ни Святых Отцов о пагубности разделения Церкви. Ни одна цитата ни разу не звучит из уст сторонников реформы и единства Церкви. А ведь в те годы подлинная причина раскола была не в изменении обрядов, а в готовности отдельной части духовенства нарушить единство Церкви из самоуверенности и упрямства, безграничной веры в свою правоту. Не на старый обряд, который был вполне допустим, а на готовность по живому резать и делить Тело Христова восстали Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. Но не звучит в фильме их мотив, сформулированный еще Святыми Отцами древности:

«Не обольщайтесь, братья мои! Кто следует за вводящим раскол, тот не наследует Царствия Божьего» (Священномученик Игнатий Богоносец, ученик Апостола Иоанна Богослова. Послание к филадельфийцам, 4).

«…усилия еретиков и зломыслящих раскольников начинаются обыкновенно с самоугождения, соединенного с надменным и гордым презрением к предстоятелю. Так совершается отступление от Церкви и осквернение алтаря, так возмущается мир Христов, чиноположение и единство Божие» (Священномученик Киприан Карфагенский. Письмо к Рогациану).

"Помните, что основатели и руководители раскола, нарушая единство Церкви, противодействуют Христу, и не только второй раз Его распинают, но раздирают Тело Христово, а это такой тяжкий грех, что кровь мученическая не может загладить его" (он же).

"…производить разделения в Церкви не меньшее зло, как и впадать в ереси... грех раскола не смывается даже мученической кровью» (Святитель Иоанн Златоуст, Толкование на послание к Ефесянам: 65, 11).

Но нет ни этих или иных подобных слов в фильме. Есть лишь деспотичный Никон со своей кровавой реформой и праведно-упрямые старообрядцы. Дорогая православному сердцу Церковь остается за кадром.  Как и все, чем она дорога. Потому впечатления православного церковного человека и человека нецерковного будут кардинально различаться. Первый воспримет фильм в контексте своего духовного опыта и веры, второй как нечто самодостаточное, лишенное контекста. Для него фильм станет свидетельством «порочности Церкви еще от Никона». А если Церковь не свята в XVII веке, то откуда ж ей взять святость сейчас, в веке XXI? Ведь даже трехперстие, оказывается, плохо и предками именовалось «кукишем»…