О, этот вьюноша летучий! - [169]
– И вы, дорогая, полюбили во мне гандимана, а не художника! Это ваша американская черта – такое яркое сочувствие к гандиманам…
Он оттолкнул Анну и пошел к дому, то и дело останавливаясь и провозглашая:
– OK! I’m ready to be your home handicapped! A little whimsy pet, all right?
Проходя мимо соответствующего столика, он хапнул пятерней верхушку роскошного торта.
В довершение безобразной сцены прыгнул в бассейн, как был – в башмаках и одежде. Поплыл, распевая свою песенку.
Анна сидела, закрыв лицо руками. У всех остальных были каменные лица. И только Марджори Янг хлопала себе ладошкой по колену.
– That’s a real Chekhov’s style indeed.
Ольга и Миша Шварц в вагоне сабвея, идущего в Бруклин. Они продолжают, видимо, долгий разговор.
– Хорошие друзья, – сердито говорит Ольга. – Сколько вас здесь в Америке русских художников? Неужели не можете найти Хлеба? Пропал, и все, да?
ШВАРЦ.
– Да ты пойми, Ольга, я сделал действительно все что мог. Везде, где есть наши, ищут Олега, но толку нет. Осталось только в FBI обратиться.
ОЛЬГА.
– Значит, надо в FBI.
Шварц испытующе на нее посмотрел.
– А ты уверена, что надо?
Она хотела что-то ответить, но только рот открыла и замолчала.
– Прости меня, Оля, – продолжал Шварц, – но здесь говорят, что… что ты вышла замуж и счастлива, вот такие есть разговоры…
Ольга отвечала очень нервно:
– Я вышла замуж фиктивно… ты знаешь прекрасно… чтобы выбраться оттуда… разве ты этого не знаешь?.. чтобы снова быть с Олегом… я его люблю… он отец моей дочери… Что касается… ну… других сторон жизни, то это мы с ним сами обсудим…
Поезд подходил к станции. Шварц печально сказал:
– Да, ты права, конечно. Вот моя станция. Пока. Созвонимся, – и вышел из вагона.
…Поезд грохотал, вагон бросало из стороны в сторону. Ольга сидела с каменным лицом, не замечая, как мелькают станции и вагон постепенно пустеет.
Она опомнилась, когда в вагоне осталось не больше 10 пассажиров, и обратилась к соседке, пожилой даме:
– Could you tell me, m’am, what’s the next stop?
Дамочка посмотрела на нее с недоумением и потом закричала на весь вагон:
– Товарищи, кто говорит по-английски?
Пассажиры пожимали плечами, кто-то вытолкал вперед подростка.
– Валерочка, спроси у тети, что ей нужно.
– What are you looking for? – спросил подросток.
В окне вагона появилась надпись Brighton Beach.
– Спасибо, – сказала Ольга. – Ничего не нужно. Я уже дома.
Какой-то господин приподнял шляпу.
– Простите, я вас сразу не узнал, госпожа Басицкая.
Ольга идет по узкой улочке в том районе Бруклина, который здесь иногда именуется «Малой Одессой». Она погружена в себя, смотрит под ноги, иногда резкими движениями поправляет волосы, словно отмахивается от беспокойных мыслей. Поворачивает за угол и видит крепкий двухэтажный дом с просторным porch’ем, на котором возвышается сухопарая фигура деда Арона с газетами в руках. Перед домом запаркован желтый taxi-cab «Chekker».
Будто спохватившись, она останавливается, смотрит на дом, потом вытаскивает сигареты, закуривает, идет прочь, оглядывается, поворачивает назад, снова останавливается, садится на уличную скамейку и опускает лицо в ладони.
Двери на крыльце раскрыты в living room дома Басицких. Мы видим в глубине возле кофейного столика двух погруженных в жаркую дискуссию бизнесменов – Додика и Шуру Соловейко. На столике горой какие-то рекламные проспекты и бумаги.
Еще глубже, в соединенной с living room кухне мама Роза. Ей все время порывается помочь дряхлая Сонечка, а мама Роза всякий раз выводит ее из кухни и сажает в кресло перед телевизором. По лестнице сверху то и дело скатываются, исчезают в многочисленных дверях и снова взлетают по лестницам Мусик, Тусик и Ольгина Машенька, все трое, разумеется, в американских джинсах и майках. Ближе всех к крыльцу сидит Сеня с самоучителем английского.
– What are you talking about, – повторяет он. – What are you talking about… – а сам все время посматривает на улицу, поджидает Ольгу.
Дед Арон раздраженно швырнул на крыльцо сначала «Правду», потом «Новое Русское слово».
– Ну, что они пишут? Одни лжецы, другие олухи! Что пишут – уши вянут!
Проходит в гостиную и слышит Сенино what are you talking about, передразнивает его:
– Ебаут, ебаут! У тебя, Семен, только одно на уме!
Дискуссия двух бизнесменов. (Додик уже тоже облачен в ярчайший клетчатый пиджак.)
ДОДИК.
– Объясни мне, Шура, за-Бога-ради, почему я не могу пустить этот товар за этот баланс? Какие тут две большие разницы?
ШУРА.
– Это у тебя, Додик, пережитки социализма в сознании. Хочешь знать, почему я имею здесь хорошее время? Я изжил из себя пережитки социализма. Поймал? Товар не нуждается быть оверпрайзед, товар нуждается быть продан! Усек? Тогда ты будешь иметь хорошее время…
Дед Арон поставил на кухне два полугаллонных пакета молока, сказал маме Розе:
– Вообрази, Роза, вхожу в Дэвис-шоп, прошу молока, а Дэвис смотрит на меня, как баран на новые ворота.
РОЗА.
– Папа, но вы же знали, что в Америке многие говорят по-английски и не понимают по-русски…
ДЕД АРОН.
– Но не до такой же степени! Пакет молока, в самом деле… Элементарные вещи не понимают…
Достает из холодильника три плода авокадо, затем извлекает деревянную дощечку, молоток и приглашает сестру.
Это повесть о молодых коллегах — врачах, ищущих свое место в жизни и находящих его, повесть о молодом поколении, о его мыслях, чувствах, любви. Их трое — три разных человека, три разных характера: резкий, мрачный, иногда напускающий на себя скептицизм Алексей Максимов, весельчак, любимец девушек, гитарист Владислав Карпов и немного смешной, порывистый, вежливый, очень прямой и искренний Александр Зеленин. И вместе с тем в них столько общего, типического: огромная энергия и жизнелюбие, влюбленность в свою профессию, в солнце, спорт.
Страшные годы в истории Советского государства, с начала двадцатых до начала пятидесятых, захватив борьбу с троцкизмом и коллективизацию, лагеря и войну с фашизмом, а также послевоенные репрессии, - достоверно и пронизывающе воплотил Василий Аксенов в трилогии "Московская сага". Вместе со страной три поколения российских интеллигентов семьи Градовых проходят все круги этого ада сталинской эпохи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Врач по образованию, «антисоветчик» по духу и самый яркий новатор в русской прозе XX века, Аксенов уже в самом начале своего пути наметил темы и проблемы, которые будут волновать его и в период зрелого творчества.Первые повести Аксенова положили начало так называемой «молодежной прозе» СССР. Именно тогда впервые появилось выражение «шестидесятники», которое стало обозначением целого поколения и эпохи.Проблема конформизма и лояльности режиму, готовность ради дружбы поступиться принципами и служебными перспективами – все это будет в прозе Аксенова и годы спустя.
Блистательная, искрометная, ни на что не похожая, проза Василия Аксенова ворвалась в нашу жизнь шестидесятых годов (прошлого уже века!) как порыв свежего ветра. Номера «Юности», где печатались «Коллеги», «Звездный билет», «Апельсины из Марокко», зачитывались до дыр. Его молодые герои, «звездные мальчики», веселые, романтичные, пытались жить свободно, общались на своем языке, сленге, как говорили тогда, стебе, как бы мы сказали теперь. Вот тогда и создавался «фирменный» аксеновский стиль, сделавший писателя знаменитым.
В романе Василия Аксенова "Ожог" автор бесстрашно и смешно рассказывает о современниках, пугающе - о сталинских лагерях, откровенно - о любви, честно - о высокопоставленных мерзавцах, романтично - о молодости и о себе и, как всегда, пронзительно - о судьбе России. Действие романа Аксенова "Ожог" разворачивается в Москве, Ленинграде, Крыму и "столице Колымского края" Магадане, по-настоящему "обжигает" мрачной фантасмагорией реалий. "Ожог" вырвался из души Аксенова как крик, как выдох. Невероятный, немыслимо высокий градус свободы - настоящая обжигающая проза.
Однажды окружающий мир начинает рушиться. Незнакомые места и странные персонажи вытесняют привычную реальность. Страх поглощает и очень хочется вернуться к привычной жизни. Но есть ли куда возвращаться?
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.