О, этот вьюноша летучий! - [165]
Дед Арон сурово глянул в сторону Сеньки и стукнул пальцем по столу. Сеня тогда сказал громко:
– Слышите, Додик шифром говорит с Нью-Йорком.
ОЛЬГА (изумленно).
С Нью-Йорком?
Додик делает ей жест, дескать подождите, есть новости и для вас.
СЕНЯ.
Они с дядей Шурой Соловейко могут своим шифром чесать по любому вопросу…
ОЛЬГА
Пусть спросит об Олеге.
Додик кивает ей, дескать, спрашиваю или уже спросил, и заканчивает свой разговор словами:
– …В любой рецепт ты можешь взять как соль, так и перец. Пока, Сашок! – Резко потирает руки, еще озаренный какой-то отдаленной улыбкой, потом смотрит на Ольгу: – Передал, что вы расписались с Сенькой, моя дорогая. Там очень рады и желают удачи. От Олега пока, к сожалению, ничего не слышно, моя дорогая. Куда-то парень заховался…
Раздается резкий звонок в прихожей. Одновременно вскакивают Мусик и Тусик.
– Ой, папка, на этот раз, наверное, участковый!
ДОДИК.
Тусик! Мусик! Стоп на месте! Я сам! (Выходит в прихожую.)
Ольга некоторое время сидит оцепеневшая, смотрит в одну точку, видимо, сообщение о том, что Олег в Нью-Йорке «куда-то заховался», слегка ее оглушило.
Сеня с беспокойством заглядывает ей в лицо, бормочет что-то несуразное, что, дескать, не волнуйтесь, найдем Олега, он возьмет это на себя, посмотрите на него, похож он на трепача, подвигает ей рюмочку и даже кладет ей руку на плечо, не обращая внимания на грозный палец деда Арона и оскорбленное в лучших чувствах лицо мамы Розы.
Ольга как бы очнулась, увидела на своем плече руку Сени, усмехнулась. Встала и поблагодарила за угощение.
ДЕД.
Куда же вы, Ольга? У нас найдется место для ночлега.
ОЛЬГА.
Спасибо. Я остановилась в «Днепре».
СЕНЯ (вскакивает).
Я вас провожу!
Она не отвечает и идет к выходу, а Сеня от переизбытка чувств даже испарину со лба вытирает.
Додик Басицкий, положив скрещенные руки на поясницу, смотрел в «глазок» на входной двери.
В «глазке» определялся участковый уполномоченный капитан Капитонов и с ним незнакомый Додику штатский.
– Кто там? – спросил Додик.
– Свои, Ароныч! Открой! – попросил капитан.
ДОДИК.
Вас вижу, товарищ капитан и уважаю вашу форму, а вот пальтецо, что с вами, мне ничего не говорит.
УЧАСТКОВЫЙ.
Да свой это, Ароныч. Совсем свой.
ДОДИК.
Ручаетесь, товарищ капитан?
УЧАСТКОВЫЙ.
Да что ты, Ароныч, как не родной.
ДОДИК.
Хорошо, пускаю вас обоих, но учтите, я огражден положением Конституции о неприкосновенности жилищ.
Открывает дверь и впускает участкового и сыскного.
В это время в прихожей появляются Ольга и Сеня. Набрасывают пальто и выходят на лестницу. Участковый зорко смотрит вслед Ольге.
– А это что за кадр с Семеном?
ДОДИК.
Не кадр, товарищ капитан, а законная невеста прославленного спортсмена.
УЧАСТКОВЫЙ.
Неужто из ваших? Что-то не похожа.
ДОДИК.
Из наших, товарищ капитан, из советских людей. Ну, джентльмены (довольно нагло обнимает за талию сыскного), наверное, вас интересуют накладные на копченую селедку? Пройдемте в мой кабинет.
Ольга и Сеня стояли на обочине тротуара и ловили такси. Она спросила:
– Чего они хотят от Давида Ароновича?
СЕНЯ.
Презренного металла. Шантажируют. Сейчас Додик их забашляет и порядок. Такси! Такси!
Он бросился в сумерки и тут же вернулся с машиной. Открыл дверцу для Ольги. Смотрел на нее с явной робостью, с мальчишеским восхищением.
Она усмехалась как бы в роли «львицы», но видно было, что и сама слегка трусит. Тем не менее сказала резким тоном из глубины машины:
– Ну что же вы? Садитесь!
Сеня тут же плюхнулся с ней рядом.
Последнюю сцену можно начать по-разному. Можно и передать эротические восторги Сени и Ольги, а можно и в традициях 40-х годов показать их, что называется, «APRES», лежащими на гостиничной постели.
Во всяком случае APRES Ольга отвернулась и, когда благодарный и влюбленный по уши Сеня попытался поцеловать ее в щеку ли, в шею ли, в ухо, она довольно резко его отодвинула и сказала пренеприятнейшим тоном:
– Давайте-ка без поцелуйчиков. Учтите, это все чистая физиология. Я люблю своего мужа. Наш брак фиктивный, а это… а это… ну сами понимаете…
Сеня смотрел на нее со счастливой улыбкой. Резкость ее слов не очень-то до него доходила, он бормотал:
– Ну уж чего уж на вы-то… Ольга, ты не права… давай уж теперь-то уже на ты…
ОЛЬГА.
Нет уж, извольте на вы, месье!
Завернувшись в простыню, она перескакивает через Семена, пробегает в ванную. Обалдевший юноша в счастливом экстазе – лицо в подушку, стучит кулаком по спинке кровати.
В номере полутемно, только светится ночник да глядит в окно большая неоновая вывеска «ГОССТРАХ».
Стук в дверь, Сеня вскакивает с кровати, простынь на манер римской тоги, открывает дверь. За дверью дежурная по этажу с соответствующей физиономией и огромнейшей волосяной башней на голове.
– Посторонним после одиннадцати…
Сеня весело возразил:
– А мы уже не посторонние, мамаша.
Пораженная его дерзостью «дежурная по этажу» даже понизила голос.
– Вы что же тут? Раз-вра-том занимаетесь? Сейчас милицию вызову.
СЕНЯ.
Мамаша, мы сегодня заявление подали, а через две недели расписываемся.
ДЕЖУРНАЯ.
А где соответствующие документы?
Сеня прыгнул в сторону, вытащил из штанов четвертную ассигнацию.
– А вот, мамаша, соответствующие документы!
Это повесть о молодых коллегах — врачах, ищущих свое место в жизни и находящих его, повесть о молодом поколении, о его мыслях, чувствах, любви. Их трое — три разных человека, три разных характера: резкий, мрачный, иногда напускающий на себя скептицизм Алексей Максимов, весельчак, любимец девушек, гитарист Владислав Карпов и немного смешной, порывистый, вежливый, очень прямой и искренний Александр Зеленин. И вместе с тем в них столько общего, типического: огромная энергия и жизнелюбие, влюбленность в свою профессию, в солнце, спорт.
Страшные годы в истории Советского государства, с начала двадцатых до начала пятидесятых, захватив борьбу с троцкизмом и коллективизацию, лагеря и войну с фашизмом, а также послевоенные репрессии, - достоверно и пронизывающе воплотил Василий Аксенов в трилогии "Московская сага". Вместе со страной три поколения российских интеллигентов семьи Градовых проходят все круги этого ада сталинской эпохи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Врач по образованию, «антисоветчик» по духу и самый яркий новатор в русской прозе XX века, Аксенов уже в самом начале своего пути наметил темы и проблемы, которые будут волновать его и в период зрелого творчества.Первые повести Аксенова положили начало так называемой «молодежной прозе» СССР. Именно тогда впервые появилось выражение «шестидесятники», которое стало обозначением целого поколения и эпохи.Проблема конформизма и лояльности режиму, готовность ради дружбы поступиться принципами и служебными перспективами – все это будет в прозе Аксенова и годы спустя.
Блистательная, искрометная, ни на что не похожая, проза Василия Аксенова ворвалась в нашу жизнь шестидесятых годов (прошлого уже века!) как порыв свежего ветра. Номера «Юности», где печатались «Коллеги», «Звездный билет», «Апельсины из Марокко», зачитывались до дыр. Его молодые герои, «звездные мальчики», веселые, романтичные, пытались жить свободно, общались на своем языке, сленге, как говорили тогда, стебе, как бы мы сказали теперь. Вот тогда и создавался «фирменный» аксеновский стиль, сделавший писателя знаменитым.
В романе Василия Аксенова "Ожог" автор бесстрашно и смешно рассказывает о современниках, пугающе - о сталинских лагерях, откровенно - о любви, честно - о высокопоставленных мерзавцах, романтично - о молодости и о себе и, как всегда, пронзительно - о судьбе России. Действие романа Аксенова "Ожог" разворачивается в Москве, Ленинграде, Крыму и "столице Колымского края" Магадане, по-настоящему "обжигает" мрачной фантасмагорией реалий. "Ожог" вырвался из души Аксенова как крик, как выдох. Невероятный, немыслимо высокий градус свободы - настоящая обжигающая проза.
Роман «Возвращение Панды» посвящен человеку, севшему за убийство в тюрьму и освобожденному, но попавшему все в ту же зону — имя которой — современная людоедская Россия чиновников на крови.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Рассказ опубликован в журнале «Уральский следопыт» № 9, сентябрь 2002 г.
Когда Карла и Роберт поженились, им казалось, будто они созданы друг для друга, и вершиной их счастья стала беременность супруги. Но другая женщина решила, что их ребенок создан для нее…Драматическая история двух семей, для которых одна маленькая девочка стала всем!
Елена Чарник – поэт, эссеист. Родилась в Полтаве, окончила Харьковский государственный университет по специальности “русская филология”.Живет в Петербурге. Печаталась в журналах “Новый мир”, “Урал”.
Счастье – вещь ненадежная, преходящая. Жители шотландского городка и не стремятся к нему. Да и недосуг им замечать отсутствие счастья. Дел по горло. Уютно светятся в вечернем сумраке окна, вьется дымок из труб. Но загляните в эти окна, и увидите, что здешняя жизнь совсем не так благостна, как кажется со стороны. Своя доля печалей осеняет каждую старинную улочку и каждый дом. И каждого жителя. И в одном из этих домов, в кабинете абрикосового цвета, сидит Аня, консультант по вопросам семьи и брака. Будто священник, поджидающий прихожан в темноте исповедальни… И однажды приходят к ней Роза и Гарри, не способные жить друг без друга и опостылевшие друг дружке до смерти.