О «дедовщине», антикоммунизме и коммунизме по существу и без эмоций - [19]

Если интегрировать в стаю новенького не удаётся ни в качестве рядового, ни в качестве опущенного, то поскольку ему нет места в стае, а ареал обитания у него и стаи общий (в условиях воинской части этот так), то ему может быть предоставлено право жить в одиночку вне стаи, рядом со стаей, поддерживая некий баланс торгово-военных и пакостных (большей частью со стороны стаи) взаимоотношений со стаей в целом и её членами персонально (иными словами — это право он может завоевать в прямом смысле этого слова).

Все кошмарные случаи дедовщины связаны именно с теми:

· кто принял на себя роль опущенных,

· либо с теми, кому “деды” предприняли попытку навязать эту роль

· или кого они наказывают за несоблюдение законов стаи или “прегрешения” перед ними.

Но надо понимать, что дедовщина не имеет целью нанесение опущенным и наказуемым тяжких телесных повреждений, необратимых увечий и тем более убийства кого-либо из них.

За редчайшими исключениями все такого рода кошмарные случаи результат того, что:

· “Дедов” понесло (т.е. они оказались под властью инстинктов алгоритмики стадно-стайного поведения), и они по своему безволию не смогли вовремя остановиться. Это, судя по описаниям в СМИ, и произошло ночью 31 декабря 2005 г. в Челябинском танковом училище, когда “деды” решили попробовать на прочность рядового А.Сычёва, только что прибывшего в часть для прохождения дальнейшей службы [55]. Поскольку случай с Е.Коболовым произошёл в ночь на 1 мая (праздничный день), то тоже можно предполагать, что и тогда “деды” были в подпитии и их тоже понесло.

· Один или несколько ударов, — нанесённых, без умысла убить или покалечить, — оказались роковыми. Так, судя по описаниям СМИ, погиб рядовой С.Скопкарёв в Будённовске 1 апреля 2005 г.

· “Деды” ошиблись (в том смысле, что не на того напали) и столкнулись с самообороной с его стороны, в результате чего процесс “воспитания” “молодого” превратился в реальный бой (хотя бы и в рукопашный), что и повлекло тяжкие последствия, к которым никто из “дедов” не стремился. Кто в таком варианте окажется пострадавшим или убитым, — зависит от состава и качества противоборствующих сторон.

9. Что Вам предпочтительнее:

знание психологии и политическая воля либо бесплодное недоумение?

Если не знать сказанного в разделе 8, а равно и отрицать жизненную состоятельность сказанного, то при всей благонамеренности обществу остаётся только выражать сожаление по поводу дедовщины после каждого случая её зверского проявления и недоумённо сетовать на тему о том, как бы её искоренить. Образец таких недоумённых сетований приводит газета “Известия” в статье “Пока в нашу армию загоняют силком, у нас будет плохая армия” (выделение жирным в тексте и сноски к выделенным фрагментам по тексту — наши):

«В четверг, 2 февраля, в Медиа-центре газеты „Известия“ состоялась пресс-конференция представителей Общественной палаты РФ на тему: “ИТОГИ ПОЕЗДКИ В ЧЕЛЯБИНСК”.

В пресс-конференции принимали участие:

КУЧЕРЕНА Анатолий Григорьевич — председатель Комиссии по общественному контролю за деятельностью правоохранительных органов, силовых структур и реформированием судебно-правовой системы Общественной палаты РФ; председатель Центрального Совета Общероссийского общественного движения “Гражданское общество”;

СВАНИДЗЕ Николай Карлович — член Комиссии по коммуникациям, информационной политике и свободе слова в СМИ Общественной палаты РФ, ведущий информационно-аналитической авторской программы “Зеркало” РТР.

АФОНИЧЕВ Александр Алексеевич — член Комиссии по общественному контролю за деятельностью правоохранительных органов, силовых структур и реформированием судебно-правовой системы Общественной палаты РФ; заместитель председателя Санкт-Петербургской и Ленинградской областной организации ОГО ВФСО “Динамо”.

Публикуем основные фрагменты этой пресс-конференции.

КУЧЕРЕНА А.Г.:

— Мы поехали в Челябинск для того, чтобы самим разобраться в произошедшем там чудовищном преступлении. Нам удалось в течение дня повстречаться со всеми, с кем было запланировано. Мы встретились с солдатами и офицерами, с которыми служил Андрей Сычёв. Мы встретились с самим Андреем и его родителями. Мы встретились с мамой Александра Сивякова. Первое, что мы сделали, это приехали в воинскую часть, которая находится в 70 километрах от Челябинска, и пообщались с рядовыми солдатами без офицеров. Сложилось впечатление, что солдат кто-то зомбировал. Практически на любой наш вопрос солдаты говорили, что ничего не видели, и что ничего не произошло[56]. Дальше мы пообщались с офицерами той части, где всё это непосредственно произошло. Беседа была достаточно долгая. Мы пытались разобраться, что произошло, какие порядки в этой части. После общения с офицерами я могу сделать следующий вывод. Чувствовалось, что они, а там были командиры роты, батальона, замполит, понимают, что произошло серьёзное преступление, и что они не сделали того, что должны были сделать[57]. Но признаваться в этом сложно. В частности, командир роты в разговоре допустил, что этот факт имел место. Но утверждать не стал. Тогда мы попросили их дать свои предложения о том, что они могут сделать или мы для того, чтобы искоренить дедовщину в армии.