О чём молчит Ласточка - [73]

Несмотря на вялость, Володя хохотнул:

— Юра в другой стране, как он сможет тебя прибить?

— Силой мысли! — Она поставила перед ним борщ. — Вот тебе смешно, а он мне каждые полчаса писал, пока ты спал. — Будто в подтверждение её слов, красная «раскладушка» на столе завибрировала. — Вот, говорю же! — Маша взяла телефон и принялась набирать текст, проговаривая его вслух: — «Юра, всё ок. Володя проснулся, ест борщ. Выглядит плохо, но жить будет». Нет, не так: «Выглядит нормально».

Володя усмехнулся:

— Встретились два паникёра.

А борщ, как и в прошлый раз, оказался божественным. Володе хотелось похвалить Машу, он собирался в шутку возмутиться, мол, куда смотрел её муж, когда уходил от неё, но вовремя остановился — мог задеть за живое.

— Володь, ну я поеду, — сказала Маша полчаса спустя. Она не только накормила его, но и вымыла тарелку, несмотря на протесты Володи. — Поздно уже, мне утром на работу. Завтра я позвоню, а вечером ещё заеду тебя проведать. Пей много жидкости, я видела у тебя мёд — пей чай с мёдом. На улицу не выходи, там холодно! И вообще больше лежи и не вставай! Я оставила на столе аспирин, парацетамол и микстуру. Пей! Если завтра не полегчает, привезу что-нибудь посерьёзнее.

Володя только вздохнул и с трудом удержался, чтобы не протянуть: «Ла-адно, мам». Ну ей-богу — будто никогда не болел.

— Спасибо, Маша. Насчёт завтра — не надо, не трать время зря. Ты и так весь выходной пустила псу под хвост.

Он вроде бы хотел как лучше, чтобы не напрягать её, но Маша в ответ нахмурилась.

— Но мне правда совсем не сложно! — И вдруг мило улыбнулась. — Мне даже приятно за тобой ухаживать…

Володя вызвал ей такси, она строго-настрого запретила провожать её даже до ворот и захлопнула дверь перед самым носом, прикрикнув:

— Ложись спать! Из дома не выходи — продует!

Оказавшись в постели, Володя первым делом достал телефон и запустил ICQ. Юра ещё не спал.

«Юра, ну ты даёшь!» — сразу же, не здороваясь, написал он.

«Кто бы говорил! Я уже собрался брать билеты и лететь в Харьков срочным рейсом! Угораздило же тебя!!!» — Жёлтый колобок в конце сообщения показывал кулак.

«Не кричи на меня…» — ответил Володя, улыбаясь, и, сам не понимая, что на него нашло, отправил вдогонку смущающийся смайлик.

«Ладно, не буду. Я просто переживал. Как ты себя чувствуешь?»

«Плохо, но уже лучше, чем днём. Машин борщ — настоящая панацея!»

* * *

На следующий день ему полегчало, но о полном выздоровлении пока не шло и речи. Температура упала до стабильных тридцати семи и двух, голова раскалывалась, горло болело, и ко всему прочему добавился сухой кашель. Закутавшись в одеяло, Володя с трудом передвигался по дому. Смотреть в зеркало даже не решался: догадывался, что выглядит как с креста снятый — хоть панихиду заказывай.

Весь день он провёл дома. Чувствовал себя максимально бесполезным — самое ненавистное для Володи ощущение, но ничего с ним поделать не мог. В обед заставил себя поесть, выпил лекарства и покормил собаку. На этом силы иссякли.

Юра в четвёртый раз за день интересовался его самочувствием, а Володя не хотел заставлять его переживать — говорил, что становится лучше.

К вечеру, когда действие жаропонижающего прошло, а от очередного приступа кашля чуть не вывернуло лёгкие, Володя возвёл усталые глаза к потолку и невольно задумался, каково ему было бы без Юры и Маши. Совершенно одному, в тишине пустого дома, проваливаться в яму горячечного бреда. А потом, чудом выбравшись из неё, падать в следующую. Володе стало по-настоящему страшно от осознания, что он совершенно один.

Когда умер отец, вокруг него были люди, и то пришлось выбивать дверь. Если бы сердечный приступ случился дома — рядом была бы мать. А рядом с Володей — только Герда, которая, случись что, никак не сможет помочь.

После похорон отца Володе в голову то и дело закрадывались пугающие мысли о том, что смерть это не нечто абстрактное, чего никогда с ним не случится, а вполне реальная вещь. И, хуже того, — неминуемая. Нет, физическое здоровье Володи было в порядке: он правильно питался, а до того как в его жизнь ворвалась Маша, каждый день плавал в бассейне и бегал по утрам. Но, несмотря на всё это, Володя не молодел. Здоровье могло в любой момент его подвести.

Разумеется, случись что-то совсем серьёзное, он бы позвонил кому-нибудь: тому же Брагинскому или на худой конец Жене. Но если что-то внезапное вроде сердечного приступа или инсульта? Он содрогнулся, представив, как лежал бы и корчился, а вокруг него бегало бы единственное любящее его существо, искренне желая помочь и совершенно не понимая, что нужно делать. Володю, конечно, нашли бы, но когда? Может, через неделю, может, позже…

Раньше Володя вообще не задумывался о таком. Все эти страшные мысли появились после смерти отца. Должно быть, это — последствие шока, а значит, скоро пройдёт. «Но тренировки, — решил Володя, — нужно возобновить».

Вечером пришла Маша. Не предупредила заранее, а сразу позвонила в дверь. Володя забыл про её обещание и успел напрячься — кого ещё принесло? Не Игоря ли? Уж кого-кого, а его он видеть совсем не хотел.

Маша деловито разулась, прошла на кухню, водрузила на стол два пакета.