О чём молчит Ласточка - [63]

— Ой, эти концерты… Поездка в СНГ была первой и, скорее всего, последней.

— Почему?

— Я же говорил, она не окупилась. Я ещё должен её отрабатывать.

— Как же так вышло? Вы что, не считали?

— Считали, да не рассчитали. В Европе концерты окупились. Это моя вина на самом деле. Мы с коллегой, певцом, для которого я писал эти произведения, в Европе выступали не раз. Но чёрт меня дёрнул уговорить его включить в тур Украину. Мол, всё-таки моя родина. А ему интересно — согласился. Поехали. И всё у нас получилось шиворот-навыворот. Если с оркестром повезло, то хор был просто никаким…

Тема музыки так увлекла Володю, что он совсем забылся и выдал:

— Я, конечно, не специалист, но, по-моему, хор был просто потрясающим! Они как в церкви…

— Стоп, что? Повтори, что ты сейчас сказал! — воскликнул Юра, перебив его.

Повисла тишина. Володя спрятал лицо в ладонях.

— А-ну посмотри на меня, — велел Юра, а когда Володя повиновался, очень строго спросил: — Ты был на том концерте и не подошёл ко мне? И даже ничего не сказал?

Володя попытался отшутиться:

— Ты же читал мои письма, ты знаешь, какой я дурак, и это, видимо, не лечится.

Шутка не сработала. Юра молчал, смотрел пристально, лицо исказилось: он сердито нахмурил брови и сжал губы в тонкую линию.

Володя начал серьёзно:

— Понимаешь, у меня в жизни был полный кавардак. Я был уверен, что нам не надо встречаться, потому что… потому что… чёрт, да я не знаю почему! Но тогда я только начал оправляться от нервного срыва, я как из ада вынырнул…

— Что с тобой случилось? — ледяным тоном произнёс Юра.

— Сейчас это уже неважно. А тогда мне было сложно. Такой хаос, будто я не контролирую ни себя, ни свою жизнь, — пытался оправдаться Володя. — Я трезво думать не мог…

— У тебя до сих пор бывают панические атаки? — Юра заметно побледнел. Он вдохнул полную грудь воздуха и начал, с каждым словом говоря всё громче и злее: — Те раны на спине — это что, последствия паники? Ты говорил, что это была просто игра! Ты обманул меня?!

Володя хлебнул чая и сказал в сторону:

— А я надеялся, что беседа будет приятной…

Захотелось скрыться от Юры, от его пристального взгляда и неудобных вопросов. А Юра не сдавался.

— Я правильно понял, что тебе до сих пор не оказали квалифицированной помощи?

— Я не хочу об этом говорить. Закрыли тему, — холодно ответил Володя, пытаясь подавить закипающую злость.

— Ты до сих пор причиняешь себе вред?

Володя не удержался — злость на себя и пресловутая паника накрыли его с головой. Он крикнул во весь голос:

— Нет!

От того, чтобы закончить звонок, Володю останавливало понимание — если они расстанутся сейчас, то, скорее всего, больше никогда не созвонятся. Юра, будто услышав его мысли, после минутного молчания попросил:

— Только давай не будем прощаться на такой ноте, ладно?

— И не собирался, — буркнул Володя, упрямо не глядя в монитор.

— Я не могу быть равнодушным к тебе и твоей судьбе.

— Будь спокоен, я ничего с собой больше не делаю.

— Я понял — теперь ты не причиняешь себе вред сам, а просишь его? В молодости ты обваривал руки, теперь же заменил руки на это?

Слова вертелись на языке, но в горле застрял ком, и Володя только и смог, что судорожно вздохнуть.

Юра молчал, пристально глядя на него. Сделал два больших глотка, скривился.

— Володя? — Юра прищурился.

— Ну что ты хочешь от меня услышать?

— Правду. Тогда твои ссадины были свежими, и тогда же ты пошёл на мой концерт, но свалил оттуда, не поговорив. Это всё… эти раны что, из-за меня?..

— Нет, но… наверное… я не знаю, — всё так же глядя в сторону, тихо ответил Володя.

Теперь вздохнул Юра. Он молча отвернулся и ударил по клавишам. Принялся агрессивно играть что-то нескладное, уродливое, даже гротескное.

Володя сидел опустошённый, снедаемый чувством стыда. Хотелось немедленно уйти и забыть этот разговор навсегда. Но тогда пришлось бы забыть и Юру. Больше всего на свете Володя не хотел вычёркивать его из своей жизни. Но, какими бы близкими ни были отношения между ними, они вели в тупик. Сколько бы радости они ни дарили, они были обречены.

— Прости, Юр, — сказал Володя, с трудом дождавшись, когда Юра закончит играть. — Я не могу больше говорить. Я напишу потом, — и сбросил вызов.

Глава 8. Заветные желания

Наутро впервые за месяц он не получил сообщения от Юры. Юра не написал ни в обед, ни вечером. Володя несколько раз порывался черкнуть ему хоть что-нибудь, но никак не мог подобрать слова.

Что он мог сказать, попросить прощения? Но за что? За то, что не справился с нервным срывом?

Володя — взрослый человек, но по сравнению с адекватным и рассудительным Юрой он казался себе не просто дураком, а самым натуральным психом.

Спустя три дня тишины и сомнений он всё же отправил Юре короткое «Пожалуйста, давай забудем тот разговор?».

А в ответ получил:

«Я доработал ноктюрн. Хочешь послушать?»

«Хочу!» — тут же написал Володя.

«Сейчас пришлю тебе ссылку, пройди по ней и скачай».

Володе захотелось рассмеяться от радости и облегчения. Захотелось завалить Юру кучей сообщений обо всём подряд, но он сдержался и стал скачивать трек. Интернет дома и без того был медленный, а к вечеру скорость, как назло, упала ещё больше — на скачивание ушло не меньше часа.