В течение долгих лет никто не пытался освободить ее от тяжелой ноши. Ханна горько улыбнулась. Естественно, что после долгих лет одиночества она не чувствовала себя женщиной, но это были проблемы не Росса. Ее.
У него железные нервы, продолжала свои размышления Ханна. Росс пылко целовал меня и внезапно все прекратил. Он что-то чувствовал, желал, но почему так внезапно остановился? У меня что, выросли щупальца и рога?
Ну почему, почему она так непривлекательна? Быть девственницей еще не значит ничего не понимать, мужчины ведь обычно называют вещи своими именами. Особенно с исполнительными партнерами. А она — даже больше чем исполнительный!
Ханну бросило в жар. Все мужчины — ослы, объявила она себе. Говорят, что не бывает похожих женщин, рассуждают о чувствах, а самим затащить бы кого в постель.
Кот недовольно зашипел, очевидно из мужской солидарности.
Ханна прилегла, все еще убеждая себя, что было бы гораздо хуже, захоти Росс только сексуальных отношений без тепла и ласки. Она должна быть довольна. Но Ханна не чувствовала никакого удовлетворения: одиночество и боль терзали ее душу.
— Мамочка?
Ханна открыла глаза. У кушетки стоял озадаченный ребенок.
— Что с тобой?
Она вздохнула, потерла глаза и попыталась собраться с мыслями. Было утро, и что-то было не так. Приподнявшись на локте, Ханна огляделась: так и есть, она заснула на кушетке в гостиной.
— Все нормально. — Она спустила ноги на пол и чмокнула Джейми. — Я смотрела на огонь и нечаянно заснула. Вот и все. А что такое?
— Папа сегодня злой, — ответил простодушный ребенок. — Велел не лезть к нему.
— Прости, сынок, — покаянно произнес Росс, не заходя в комнату. — Я вел себя как медведь с занозой в лапе. Не обращай внимания на мои слова.
Он стоял в коридоре уже одетый, собираясь выйти из дома.
— Ой, я забыла, что у тебя с утра рейс, — прошептала Ханна.
Он должен был везти несколько контейнеров с фруктами и овощами в Коцбу.
— Все в порядке, — заверил ее Росс, но его вид противоречил словам.
Он не производил впечатления человека, хорошо отдохнувшего ночью, и Ханна забеспокоилась.
— Ты можешь подождать пару минут? — спросила она. — Я сварю кофе.
Росс кивнул, и Ханна, еще разок поцеловав Джейми, заспешила на кухню. Пару дней назад она проштудировала инструкцию, поэтому включить кофеварку не составило никакого труда. Пока готовился кофе, она нарезала бутерброды, чтобы Росс смог взять их с собой.
— В этом нет необходимости, — сказал он, наблюдая за ее ловкими движениями.
— Как это нет? Полет будет долгим, тебе необходимо подкрепиться.
Росс прислонился к косяку, любуясь Ханной. Уже несколько раз она вставала утром пораньше, чтобы успеть приготовить ему ланч: нарезать бутерброды и налить кофе в термос. Наверняка сегодня она планировала сделать то же самое, но забыла из-за вчерашнего.
Да, он счастливчик, что нашел такую отходчивую жену. Росс поежился, подумав, что в противном случае питаться бы ему пиццей в ближайшей закусочной в течение двух недель.
— Позавтракаешь?
— Потом.
— Потом ты будешь на полпути к Северному полярному кругу, — заявила Ханна, разбивая яйца на сковородку. — И не вздумай говорить, что позавтракаешь пончиками. Это же отрава. Ты можешь задержаться на две минуты, за это время твои овощи не сгниют.
Росс поставил стул поближе к столу и уселся на него верхом. На самом деле он не так уж спешил, просто хотел уйти до пробуждения Ханны, чтобы избежать неловкости. Он всегда гордился умением улаживать любые вопросы, но сейчас чувствовал себя не в своей тарелке.
— Откуда ты знаешь про пончики?
— Кайли поделилась — сказала, что вы питаетесь преимущественно ими.
— У нее слишком длинный язык.
— Я передам ей твои слова, — решила Ханна, поставив на стол тарелку и чашку кофе.
— Не стоит.
Ханна приподняла бровь, и Росс решил не продолжать эту тему. Она не села с ним за стол, как делала это обычно, а занялась хозяйственными хлопотами. Росс сердито возил вилкой по тарелке, исподтишка разглядывая жену. Босая, раскрасневшаяся со сна, с растрепанными волосами, Ханна выглядела воплощением всех его мужских фантазий.
Ее фланелевая рубашка была застегнута только на две пуговички, почти не скрывая груди. «Тебе не интересно», — напомнил себе Росс. Еще никогда он не терял контроль над собой до такой степени, но никакая другая женщина и не нравилась ему так, как Ханна. Но еще раз пытаться строить отношения даже с ней, — это слишком большой риск.
Он неохотно проглотил завтрак, не желая отказом подавать дурной пример подрастающему поколению.
— Я приеду после полуночи. Так что увидимся утром.
Ханна, поджав губы, протянула ему сумку с едой.
— Спасибо.
Ханна проводила мужа до машины. Несмотря на ее протесты, они съездили в Дакоту и приобрели еще один грузовичок. Росс настоял на том, что у нее должна быть подходящая для зимней погоды машина.
— Росс… о прошлой ночи, — нерешительно сказала она.
— Ты замерзнешь. И у меня нет времени обсуждать это сейчас.
Его тон отбивал всякое желание продолжать беседу, однако Ханна все же продолжила:
— Вот как? А мне показалось, что дело не во времени, а в желании?
Солнце еще не взошло над горизонтом, но даже в слабом утреннем свете она увидела, как Росс напрягся.
