О Боге, смерти и любви - [8]

Шрифт
Интервал

- Я, конечно же, спихнул его. Разговорился с одной старушкой. Начал рассказывать о нашем с другом моим споре. Затем впихнул ей в руку рубль и, пока она не опомнилась, исчез. Вот так.

Закончив свой рассказ и кивнув, улыбаясь, головой на прощанье, пошел наш Пьяненький. Вновь остановился и прокричал: "До свиданья! Будьте счастливы."

Влюбленные вернулись друг к другу. Микромир созданный, случайным желтым пакетом, распался. Он повернулся, посмотрел вслед Добрячку. Сказал: "Интересная эта история."

Он.

Любовь. Желание. Стремление увидеть. Лелеять равно жить. Ожидание. Страдание. Побег. Погибель. Отдача. Власть. Теплое одеяло. Страсть. Пустые места. Страх. Потеря. Жизнь. Счастье. Взаимопонимание и проникновение. Боль. Туман. Печаль. Всепрощение. Обыденность. Видимость. Осторожность. Нежность. Ласка. Радость. Опять обида. Молчание. Полет. Молчание.

Молчать всегда.

Она.

В этот день должна была случится-таки гроза. Вчера ночью Инга и Сережей отказались от идеи пойти в Эдем, когда по дороге их застали молнии. Сухая гроза продолжалась всю ночь. Было волшебно и страшно. Когда мы с Владом поднялись на холм над Зеленкой, свершилось мистическое чудо. Тучи бежали над горой с просто бешеной скоростью, над черной массой Кара-Дага играла зарница. Темное небо пускало ослепительные молнии. Казалось, начнется что-то страшное.

Но ночь прошла. И сегодня Влад не разбудил меня своим пробуждением. Наоборот, когда я проснулась, он еще спал.

В Крыму дожди отличаются от других где-либо. Они идут или до обеда, или после. Сегодня он начался после.

Я каталась на волнах, плавно скользя с одной на другую. Влад потерял всякую надежду на то, что я не буду далеко заплывать, и повернул к берегу. Потом и я повернулась. Он уже барахтался в прибое. Ловя сильные большие волны, он отдавался им, и те выносили его на сушу и, убегая, обнажали его тело. Как приятно...

И вот я стремлюсь к нему. Я ближе и ближе.

Он все чаще бросает взгляды на Кара-Даг. В его глазах промелькнула искорка беспокойства. Что-то не так...

- Посмотри на Кара-Даг, - сказал он, когда мои ножки дотянулись до дна у берега.

Я медленно, покачиваясь на больших волнах, повернула голову.

- Да-да-да...

В тот момент исчезала под густой пеленой гора Святая. Через несколько секунд не стало и ее. Что-то страшное с громадной скоростью двигалось к нам. Вот исчез и пирс Крымского Приморья.

Мы быстро направились к стоянке.

Дождь нас застал по дороге. Он начался внезапно. Казалось, по нам кто-то стреляет.

Влад приказал мне бежать, а сам понес все наши вещи (кроме них, были еще и котелки, и посуда и всякая всячина).

"Вот он идет, - я уже успела укрыться под крышей нашей палатки или нашего шатра, поскольку палатка была просто громадной. - Он уже весь промокший до нитки".

Он ставит посуду под большие капли проливного дождя, закидывает наши вещи ко мне в палатку и полностью раздевается.

- Ну, как там наша защита, - волна опьяняющих чувств захватила меня.

И вот здесь обнаженный герой под стрелами ливня с лопаткой в руке спасающий от бесчинства природы наш дом, наш очаг.

"Я мечтала об этом".

"Там в Москве он обычный. Он обычный своей необычностью. Зависимый от всех его окружающих, пытается быть независимым. Пройдет еще немного времени, и я боюсь не смогу уже быть там с ним вместе".

И мой взгляд все не мог еще насладиться им, стоящим под струей дождевой воды, которая слетала с натянутого над стоянкой тента.

Камни в море.

Черное море. Высокие для городского человека горы. Утро. Просыпаешься и радость в сердце: рядом любимая. Ночью ее нежное тело, ее горячие объятия грели тебя, любили тебя. Пытаешься не будить ее. Развязываешь палатку и вылезаешь в тень колючих деревьев. Солнце еще не вступило во власть над Зеленой рощей, но в палатке, накрытой полиэтиленом на случай дождя, уже душно. Полусонный, но любящий открываешь брезентовые створки платки, находишь веревочки по краям, завязываешь их так, чтобы теперь любимая не чувствовала утреннего зноя в духоте палатке, чтобы она оказалась наедине с природой, с теплым и одновременно немного прохладным свежим ветерком, который играет с ее кудряшечками. Через несколько минут, побродив вокруг по холмам, кладешь рядом с ней букет цветов, краски которых с тобой играли в траве. Не можешь сдержаться и целуешь ее нежные уста. Она, улыбаясь во сне, дарит мне счастье. Вот ты уже на тропе к морю. Сонные палатки твоих друзей позади. Все спят. Раннее утро.

Солнышко, невысокое еще, поднимается медленно-медленно из-за холмов, где оно было в объятиях ночи.

Море манит своей синевой и нежными накатами волн на берег. Хруст под ногами от маленьких камушков. Ноги утопают в них. Ноги утопают в море. Прохлада. Раздеваешься. Вновь вступаешь в море. Утреннее море. Прозрачное и пронзающее. Входишь в воду. Тело привыкает к холоду, но не останавливаясь ни на мгновенье ныряешь. Тебя встречает подводный мир. Холодные волны придают тебе дополнительную силу, и я, борясь с холодом и медузами, плыву к берегу. Останавливаюсь. Поворачиваюсь. Плыву обратно. Камни у берега принимают мои ноги.

Море уже теплое для меня. Солнце греет. Небо голубое. Эчки-Даг впереди. Когда-то эта величественная гора была огромным коралловым рифом. А сейчас каждый вечер наше светило прячется за нее.


Еще от автора Владимир Арсентьевич Ситников
Свадебный круг

Героями романа кировского писателя Вл. Ситникова являются наши современники. Произведение рассказывает о жизни тружеников Нечерноземья, производственные дела и личные проблемы взаимоотношений героев находятся в центре внимания автора, поднимающего вопросы нравственности, бережного отношения к родной земле, доброго и рачительного хозяйствования на ней. Роман привлекает хорошим проникновением в психологию героев, в характеры партийных и хозяйственных руководителей, достоверным изображением производственной жизни и будней колхоза.


Горячее сердце

Ситников В. А.Горячее сердце. Повести. Горький, Волго-Вятское кн. изд-во, 1977.334 с.В книгу известного кировского писателя Владимира Ситникова вошли повести «Горячее сердце» и «18-я весна», рассказывающие о деятельности вятских революционеров-подпольщиков, о революционных событиях 1918 года, о становлении Советской власти в Вятке и Вятской губернии.© Волго-Вятское книжное издательство, иллюстрации, 1977.


Летние гости

Повести, составившие эту книгу, посвящены людям одной из областей Нечерноземья. «18-я весна» — о первых годах становления советской власти в бывшей Вятской губернии, «Русская печь» — о тяжелых испытаниях, выпавших на долю колхозного крестьянства в годы Великой Отечественной войны. «Летние гости» — о восстановлении, об острых проблемах послевоенного сельского хозяйства. Писателя волнуют и судьбы молодежи, поиски ею верного пути в жизни, преемственность поколений.


Наш Современник, 2004 № 07

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Продажные ангелы

С кем отдыхают на Сардинии русские олигархи? Кому дарят желтые бриллианты Graff? Кто все больше заселяет особняки Рублевки? Кому, в конце концов, завидует каждая вторая особа женского пола? Ответ очевиден — шлюхам! Значит, нужно стать шлюхой? Или ею станет другая, которая чуть умнее тебя… Книга Мии Лобутич шокирует своей откровенностью, взглядом на мир изнутри. В ней — тонкая психология женщины, умело использующей свой главный дар и с его помощью добивающейся в современном мире всего, чего можно пожелать.


Холоп августейшего демократа

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Черный доктор

Нетребо Леонид Васильевич родился в 1957 году в Ташкенте. Окончил Тюменский Индустриальный институт. Член литературного объединения «Надым». Публиковался в еженедельнике «Литературная Россия», в журналах «Ямальский меридиан», «Тюркский мир», «Мир Севера», в альманахе «Окно на Север». Автор книги «Пангоды» (Екатеринбург, 1999 г). Живет в поселке Пангоды Надымского района.


Залив Голуэй

Онора выросла среди бескрайних зеленых долин Ирландии и никогда не думала, что когда-то будет вынуждена покинуть край предков. Ведь именно здесь она нашла свою первую любовь, вышла замуж и родила прекрасных малышей. Но в середине ХІХ века начинается великий голод и муж Оноры Майкл умирает. Вместе с детьми и сестрой Майрой Онора отплывает в Америку, где эмигрантов никто не ждет. Начинается череда жизненных испытаний: разочарования и холодное безразличие чужой страны, нищета, тяжелый труд, гражданская война… Через все это семье Келли предстоит пройти и выстоять, не потеряв друг друга.


Рыжик

Десять лет назад украинские врачи вынесли Юле приговор: к своему восемнадцатому дню рождения она должна умереть. Эта книга – своеобразный дневник-исповедь, где каждая строчка – не воображение автора, а события из ее жизни. История Юли приводит нас к тем дням, когда ей казалось – ничего не изменить, когда она не узнавала свое лицо и тело, а рыжие волосы отражались в зеркале фиолетовыми, за одну ночь изменив цвет… С удивительной откровенностью и оптимизмом, который в таких обстоятельствах кажется невероятным, Юля рассказывает, как заново училась любить жизнь и наслаждаться ею, что становится самым важным, когда рождаешься во второй раз.


Философия пожизненного узника. Исповедь, произнесённая на кладбище Духа

Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.