Ню - [5]

-Что ты по этому поводу предлагаешь?

-Лучше всего тебе - выйти из состава сотрудников агентства....

-Вы решили коллегиально, или это твоя собственная инициатива?

-Вот протокол заседания правления.... Пойми, мы печемся не о личных интересах. Мы работали вместе тринадцать лет, сотрудничество было весьма плодотворным, но теперь это может нанести ущерб предприятию. Мы создали агентство ради бизнеса, чтобы работать, а не дружить.

-А что же мой пай? - Загвоздка здесь была вот в чем - если Бояринов был одним из отцов-основателей агентства, то я была... мать его. У меня имелся солидный пай, обеспеченный движимым и недвижимым имуществом, и некоторыми нематериальными активами.

-Пай правление решило не выкупать.... Это указано отдельным пунктом в протоколе - ты потом почитаешь.... Можешь реализовать его по собственному усмотрению....

Бояринов поставил на пол бокал, и поднялся. Я его проводила, закрыла за ним дверь и калитку - машину с шофером он оставил за углом, в переулке. Не захотел светиться перед моими воротами.

Я вернулась, подняла бокал с пола, вдохнула терпкий аромат выдержанного коньяка. Допила последний оставшийся в бокале глоток. Пусть это будет наш прощальный поцелуй.... С мужчинами я расставалась по разному - холодно или страстно, молча или со скандалом... Но чтобы так?!...

Значит, бизнес.... Работали, а не дружили.... Они посчитали - за пай, который невозможно выделить, трудно оценить, который не приносит больших дивидендов, и отнюдь не составляет контрольного пакета - зачем за него платить? Полную стоимость и прямо сейчас? Зачем?.... Никуда он от них не денется - это они так думали.... Кусочки паев от фирмы уже откалывались - Устинов разводился с женой.... Турищев умер, и его пай разделили наследники.... Еще кое-что по мелочи.... Ребята крошили пирог, а с владельцами убогих ломтиков обращались жестко. Теперь решили отломить и выбросить целую краюху. Она маловата - полегче их собственной совокупной доли. Но если к ней еще и крошки подобрать.... Кстати, и стоить такой объединенный пай будет существенно больше, чем разрозненные огрызки. Я даже знаю, кому его можно будет продать за самую высокую цену - раз уж не в дружбу, а в службу. Бизнес? Как скажете... можно и бизнес...

-Софочка, мы тебя очень любим, но ты нам больше не звони! - голос на другом конце телефонной трубки дрожит от напряжения. И это та самая Элька, что примчалась ко мне однажды - еще туда, в коммуналку - с орущим малышом на руках, и зажатым в кулаке выбитым зубом.... Что ж - у сладких плодов удачного бизнеса имеются горькие хвостики....

Фонд Ардынцева после серии аукционов достиг приличной суммы - более миллиона долларов, и официально начал свою работу с концерта молодых исполнителей.

Елизавета Петровна - отдельно от самого Ардынцева - владела квартирой, большой коллекцией картин и ювелирных украшений. Кроме того, у нее были денежные вклады - Ардынцев перечислял ей значительные средства по договору, как своему директору и продюсеру. Минимизировал базу налогообложения - что было вполне законно, хотя и не вполне этично. Все это она завещала Кешке, как единственному кровному родственнику - оформила все бумаги накануне своей ужасной смерти. Добро пошло с молотка -украшениями и картинами Кешка не увлекался, а квартира с тремя трупами не казалась ему уютной. Из вырученных средств я организовала для него трастовый фонд. Продажа объединенного пая дала мне солидный кусочек денег, да и без них я была небедна. Если все эти денежки сложить - Ардынцева, Кешкины и мои - можно было организовать Фонд управления имуществом. Это позволило бы распорядиться капиталом с наибольшей выгодой. Идея казалась заманчивой, но мне не хватало чуть-чуть - каких-нибудь пятисот тысяч долларов - до определенного законодательством уровня собственного уставного капитала. Недостающее я заполучила, продав дом - на корню, с земельным участком, со всеми коврами, мебелью и посудой - минус любимое кресло.

Кресло забавно смотрелось посреди моей комнаты в коммуналке - моей родной комнаты, через стенку от Алевтины Петровны. Она охала, и сожалела о моем "разорении", и договорилась мыть полы, и убираться вместо меня в местах общего пользования - за триста рублей в месяц. Мне пришлось долго заверять ее, что это для меня совсем не дорого.

Однажды вечером в дверь осторожно постучали. Я еще не спала, и откликнулась. Думала - кто-то из соседей. Но в комнату просунулась круглая, как бильярдный шар, выбритая башка:

-СофьАндревна.... Я вот смотрю - Вы опять к нам перебрались.... Я вот тут.... Спасибо, что не дали меня тогда посадить. Совсем же глупый еще был.... А я теперь не при тех делах! Теперь на рынке ларьки у меня - своим трудом.... Я женился, и сын - щеки вот такие, четыре зуба уже.... А то б сидел - ни за что.... Пацанам от семи до двенадцати дали.... Так я... . Вы не думайте, я с вас никогда не спрошу.... А будете в силе - так отдадите сами... Извините, СофьАндревна, если что не так...

Круглая башка нырнула во тьму коридора, и дверь прикрылась бесшумно, будто сама собой. А на тумбочке возле двери остался лежать бумажный брусок в плотной банковской упаковке. "Пресс" - сто купюр по сто долларов. Десять тысяч баксов.... Было отчего разинуть рот - даже имея на счету пять миллионов уставного капитала....