Нунивак - [17]
На прибрежной галечной полосе Нунивака уже собрались встречающие. Цепочку вельботов заметили давно: порог каждого нунивакского жилища — отличный наблюдательный пункт за поверхностью моря. Остававшиеся на берегу мужчины готовили канаты, блоки, чтобы облегчить вытаскивание кита на берег. Здесь же носились ребятишки, а за ними повеселевшие в предвкушении обильного корма с лаем гонялись собаки.
Медленно приближались вельботы. Росло нетерпение ожидающей толпы. Спустившееся к горизонту солнце блестело на широких остро отточенных лезвиях специальных ножей.
Но вот долгожданный конец, к которому был привязан кит, очутился на берегу. Быстро были вытащены и закреплены вельботы на берегу. Недостатка в помощниках не было. Каждому хотелось услужить удачливым охотникам.
Амирак сошел с вельбота с независимым и горделивым видом. Он даже ухитрился не заметить в толпе встречающих Нелю Муркину. Только тогда, когда продавщица окликнула его, Амирак подошел к ней.
— Большого кита убили? — с волнением спросила Неля, зараженная общим возбуждением.
— Достаточных размеров, — уклончиво ответил Амирак, не умеющий определять размер кита по его видимой над водой части.
— Хорошая добыча, — сказала Неля, повторяя чьи-то слова.
— Хорошая, — согласился с ней Амирак и добавил: — Между прочим, я первый заметил кита. Без бинокля, голыми глазами. Если бы не я, пришли бы мы пустыми.
— Да, да, — закивала Неля, глядя на Амирака влюбленными глазами. — Это опасная вещь — охота на кита. Я видела обкусанный китом ваш вельбот…
Амирак поспешил спрятать глаза и небрежно бросил:
— Ну, мне нужно идти помогать вытаскивать кита. Некогда болтать с тобой.
— Ночевать, конечно, придешь ко мне? — заискивающе сказала Неля.
Амирак удивился её тону, но не подал виду. Обычно ему приходилось уговаривать её, чтобы она позволила остаться у неё. Выходит, что даже в глазах Муркиной морской промысел — стоящее дело и что-то ценное придает облику человека.
С громкими воплями и криками, которыми подбадривали себя нунивакцы, под сверлящий уши скрип ржавых блоков кит был наполовину вытащен на берег. Дальше не помогли ни возгласы, ни добавочные блоки. Тушу пришлось разделывать частично в воде.
Мясо таскали в больших кожаных мешках в ямы-хранилища, бело-желтые кубы жира складывали возле примитивного жиротопного сооружения, представляющего собой несколько металлических бочек, вмазанных в каменные очаги.
Солнце катилось по воде, выбирая место, куда нырнуть. Среди нагромождений скал запылали костры, на которых варилась вечерняя еда. Отяжелевшие собаки лениво смотрели на оголенные от мяса и жира китовые ребра. Море лизало остатки кита, тихо набегая на гальку, шипя на отполированных гладких прибрежных скалах.
Амирак без устали таскал кожаный мешок. Ради забавы он накладывал в него столько мяса и жира с кожей, сколько брали трое обыкновенных охотников. Наконец кожаный ремень мешка не выдержал и лопнул. В другое время Амирак ни за что не согласился бы на такую работу. Но с берега не уходила Неля Муркина и смотрела на него. Кроме того, разве не он сам расписал в ярких красках свою далеко не последнюю роль в охоте на кита?
— Ты чего не уходишь домой? — грубо спросил он продавщицу. — Смотри, завтра опять с опозданием откроешь магазин.
— Я тебя жду, — ответила Неля.
— Ну, жди, — ответил Амирак, взваливая на спину новую поклажу…
Амирак и Неля Муркина вместе поднимались по крутой тропинке. Они шли вплотную друг к другу. Амирак чувствовал упругое плечо Нели, и сладкая усталость приятно разливалась по его телу.
Позади них шел Таю. Он был доволен сегодняшним днем. Несмотря на усталость, он не ощущал в груди привычной боли. Он слышал позади тяжелое дыхание спокойного моря, подарившего сегодня нунивакцам богатую добычу. В груди Таю поднималась песня, ещё смутная, неясная, как зимний рассвет, но охотник знал, что на предстоящем состязании певцов и танцоров в «Ленинском пути» она не будет худшей. И слова хорошие складывались в лад с напевом: море кормит эскимоса…
Если бы у них, как и в «Ленинском пути», был трактор, можно было бы снова выйти в море и привести к берегу второго кита…
У порога в свое жилье Таю посмотрел на море. Оно было спокойно, широко, могуче. Оно, казалось, радовалось и умилялось своей доброте, море — кормилец эскимосов.
5. НОЧЬ И ДЕНЬ
Молодая девушка
О дружке грустит…
В. КЕУЛЬКУТ,Девушка грустит
Амирак и Неля лежали на широкой постели, сооруженной из нескольких слоев оленьих шкур и положенного сверху пуховика. Было жарко, и пушистое одеяло сбилось к ногам. Комната продавщицы представляла собой тесную каморку. Половину её занимали кровать с медными потускневшими шарами, маленький столик, табуретка с тазом и рукомойником. Через крохотное оконце, упиравшееся в скалу, лился полумрак пасмурного утра.
Амирак лежал на спине, подложив правую руку под голову Нели, а левой гладил её плечо.
— Как у нерпы, — с восхищением говорил Амирак. — Когда нерпу гладишь по ворсу шкуры, чувствуешь такую же прохладу.
— Что ты говоришь! — вздрогнув, отозвалась Неля. — Разве можно женщину сравнивать с какой-то нерпой? Другая бы на моём месте за это прогнала тебя. Культурный человек никогда такого не скажет.
Роман "Конец вечной мерзлоты", за который автор удостоен Государственной премии РСФСР им. М.Горького, возвращает читателя к годам становления Советской власти на Чукотке, трудному и сложному периоду в истории нашей страны, рассказывает о создании первого на Чукотке революционного комитета. Через весь роман проходит тема нерасторжимой братской дружбы народов нашей страны.
Во второй том избранных произведений Ю.С. Рытхэу вошли широкоизвестные повести и рассказы писателя, а также очерки, объединенные названием "Под сенью волшебной горы", - книга путешествий и размышлений писателя о судьбе народов Севера, об истории развития его культуры, о связях прошлого и настоящего в жизни советской Чукотки.
4 сентября 1910 года взрыв потряс яранги маленького чукотского селения Энмын, расположенного на берегу Ледовитого океана. Канадское торговое судно «Белинда» пыталось освободиться от ледяного плена.Спустя некоторое время в Анадырь повезли на нартах окровавленного человека, помощника капитана судна Джона Макленнана — зарядом взрывчатки у него оторвало пальцы обеих рук. Но когда Джон Макленнан вернулся на побережье, корабля уже не было — моряки бросили своего товарища.Так поселился среди чукчей канадец Джон Макленнан.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу известного советского писателя вошли произведения, которые составляют как бы единое целое: повествование о глубоких человеческих корнях современных культур народов Чукотки, прошедших путь от первобытности к зрелому социализму.От древней легенды о силе человеческого разума до сегодняшних проблем развития самобытного хозяйства и искусства эскимосов и чукчей, о сложных судьбах людей Севера, строящих новую жизнь на Крайнем Северо-Востоке, рассказывают произведения Юрия Рытхэу, вошедшие в сборник "Полярный круг".
В книгу известного советского писателя вошли произведения, которые составляют как бы единое целое: повествование о глубоких человеческих корнях современных культур народов Чукотки, прошедших путь от первобытности к зрелому социализму.От древней легенды о силе человеческого разума до сегодняшних проблем развития самобытного хозяйства и искусства эскимосов и чукчей, о сложных судьбах людей Севера, строящих новую жизнь на Крайнем Северо-Востоке, рассказывают произведения Юрия Рытхэу, вошедшие в сборник «Полярный круг».
Действие романа Анатолия Яброва, писателя из Новокузнецка, охватывает период от последних предреволюционных годов до конца 60-х. В центре произведения — образ Евлании Пыжовой, образ сложный, противоречивый. Повествуя о полной драматизма жизни, исследуя психологию героини, автор показывает, как влияет на судьбу этой женщины ее индивидуализм, сколько зла приносит он и ей самой, и окружающим. А. Ябров ярко воссоздает трудовую атмосферу 30-х — 40-х годов — эпохи больших строек, стахановского движения, героизма и самоотверженности работников тыла в период Великой Отечественной.
В книгу Семена Гехта вошли рассказы и повесть «Пароход идет в Яффу и обратно» (1936) — произведения, наиболее ярко представляющие этого писателя одесской школы. Пристальное внимание к происходящему, верность еврейской теме, драматические события жизни самого Гехта нашли отражение в его творчестве.
Марианна Викторовна Яблонская (1938—1980), известная драматическая актриса, была уроженкой Ленинграда. Там, в блокадном городе, прошло ее раннее детство. Там она окончила театральный институт, работала в театрах, написала первые рассказы. Ее проза по тематике — типичная проза сорокалетних, детьми переживших все ужасы войны, голода и послевоенной разрухи. Герои ее рассказов — ее ровесники, товарищи по двору, по школе, по театральной сцене. Ее прозе в большей мере свойствен драматизм, очевидно обусловленный нелегкими вехами биографии, блокадного детства.
Прижизненное издание для всех авторов. Среди авторов сборника: А. Ахматова, Вс. Рождественский, Ф. Сологуб, В. Ходасевич, Евг. Замятин, Мих. Зощенко, А. Ремизов, М. Шагинян, Вяч. Шишков, Г. Иванов, М. Кузмин, И. Одоевцева, Ник. Оцуп, Всев. Иванов, Ольга Форш и многие другие. Первое выступление М. Зощенко в печати.