Ну и наломали вы дров, инспектор! - [26]

Прием сработал, и первое замечание «бобби», наткнувшегося на Криса среди мусорных ящиков, доставило бы удовольствие Дэвису и его сообщникам:

— Похоже, в хлам накачался, а, Джек?

— Пусть протрезвеет в отделении.

Нагнувшись, они увидели, на что похоже лицо Криса. Джек присвистнул:

— Наверное, повздорил с приятелями, кому платить за выпивку.

— Ну что, забираем?

— Да, но лучше в больницу.

В приемном покое установили, что имеют дело с офицером Скотленд-Ярда, и срочно отправили его в полицейский госпиталь.

Еще ни разу на памяти сотрудников Скотленд-Ярда всегда корректный суперинтендант Болтон не ругался так свирепо, как в тот день, когда прочел рапорт о Кристофере Мортлоке, обнаруженном в Сохо без сознания. Он немедленно отдал приказ во что бы то ни стало найти и привести к нему Дэвиса и позвонил в госпиталь узнать о состоянии инспектора. Там ему сказали, что Мортлока выпишут вечером. Успокоившись на этот счет, Ричард перезвонил жене.

— Джанет, Крис опять выкинул фортель.

— Не может быть!

— Очень даже может, — он торопливо рассказал ей все, что знал. — По-моему, Мортлок сам сунулся к Дэвису. Когда Мелвина привезут, я постараюсь найти причину для ареста — и ему, и Крису будет спокойнее.

— Значит, миссис Гендерсон не сумела…

— Выходит, так…

Не успел суперинтендант повесить трубку, как в кабинет вошел Дэвис в пальто, накинутом поверх пижамы.

— Простите за мой наряд, шеф, но ваш посланец не дал мне времени одеться.

— Садитесь. Предупреждаю, Дэвис, я ищу повод вас арестовать, поэтому внимательнее следите за каждым словом.

— Да что вы все на меня набросились?

— Вы имеете в виду инспектора Мортлока?

— Именно. Он устроил у меня скандал сегодня ночью, грозил виселицей и напоследок ударил. Поглядите на мой рот!

— Он ударил вас первым?

— Честное слово, шеф…

— Дэвис, давайте серьезно. Расскажите мне, что произошло.

И Мелвин рассказал. Сначала о том, как полицейский вел себя с официантами, потом о встрече в кабинете, когда Мортлок обвинил его сначала в убийстве некоего Гендерсона из Уотфорда, а потом и матери с ребенком в Харрогите.

— По правде говоря, шеф, я решил, что парень пьян. От него разило виски.

— Хватит, Дэвис, номер с виски мне известен.

— Так или этак, но я заявил, что, по-моему, он явно перебрал, да и как иначе? Разве нормально явиться в дом к человеку и сказать, что собираетесь его повесить?!

— А Мортлок что ответил?

— Да вы взгляните на мой рот, шеф! Сукин сын! Я думал, он мне все зубы вышиб! Позвал Лейка и Сэдлера, и те его выставили.

— И как следует помяли при этом.

— Что вы, шеф! Только успокоили. Ребята по-тихому убрали его из бара, а дальше им было плевать.

— Так почему же инспектора нашли около вашего заведения в таком состоянии, что пришлось срочно везти в больницу?

— Чего не знаю, того не знаю. Но он так озверел, что мог полезть к кому угодно. Вот и получил по заслугам.

— И вы готовы присягнуть, будто не имеете к этому отношения?

— Совершенно точно, шеф.

— Не слишком ли вы уверены в себе, Дэвис?

— Так уверен, что подам жалобу на инспектора Мортлока за превышение полномочий.

— Это ваше право, но не советую.

— Не могу ж я допустить, чтобы он вваливался ко мне и устраивал погромы?

— Мортлок больше к вам не придет.

— Обещаете, шеф?

— В той мере, в какой инспектор мне подчиняется.

— Тогда я не стану подавать никаких жалоб. Но только ради вас, шеф.

— Не рассчитывайте таким образом добиться снисхождения, Дэвис. Мы эту историю раскопаем, и не дай вам Бог оказаться в нее замешанным.

Мортлок не сомневался: его похождения не могли не возыметь каких-либо последствий, и, проходя в ворота Скотленд-Ярда, надеялся, что Болтон уже ушел. В коридорах коллеги вежливо справлялись о его здоровье, но участия в их голосах не слышалось. После нескольких таких встреч ощущение неловкости сменилось у Криса едва сдерживаемой злобой. Поэтому, когда суперинтендант вызвал его к себе, Мортлок отправился туда, вовсе не чувствуя себя виноватым.

— Как ваше здоровье, Мортлок?

— Спасибо, все в порядке, сэр.

— Садитесь. Послушайте, Мортлок, зная ваше служебное рвение, я подумал, что вы явитесь сюда прямо из больницы, и задержался в надежде узнать, как было дело.

— Слушаюсь, сэр.

Крис изложил события, происшедшие у Дэвиса и закончившиеся ударом по голове.

— Едва узнав о несчастном случае с вами, я послал за Дэвисом, и он рассказал мне примерно то же. Естественно, Дэвис отрицает факт избиения и настаивает, что вы, должно быть, с кем-то подрались на улице, учитывая степень вашего озлобления.

— Он врет.

— Конечно, врет. Но вы можете это доказать?

— Нет.

— К тому же он хотел подать на вас жалобу.

— Чего-чего, а наглости у Дэвиса хватает.

— Вы прекрасно знаете, Мортлок, что у него есть такое право, и жалобу обязаны принять и рассмотреть. Вам не поручали идти к Дэвису.

— Я знаю.

— В таком случае мне хотелось бы услышать от вас извинения.

— Нет.

— Мортлок, не злоупотребляйте моей добротой.

— Я не прошу ни о каком снисхождении, сэр.

Немного помолчав, Болтон сдавленным голосом спросил:

— Что с вами, Мортлок?

— Просто я прозрел, сэр.

— То есть?

— Несколько лет честно прослужив правосудию, я понял, что такового не существует. Все тонет в море инструкций, правил, указаний, которые позволяют умному и ловкому преступнику безнаказанно насмехаться над законом. Причем с благословения или по меньшей мере при бессовестном попустительстве многих из тех, на кого общество возложило именно защиту правосудия.