Нравственность капитализма. То, о чем вы не услышите от преподавателей - [19]

Логика, лежащая в основе неприязни к богатым, страдает изъянами. Если вы не любите богачей потому, что сами пока не разбогатели, наиболее рациональный способ действий – свергнуть богатых, подождать, пока сам не разбогатеешь, а затем принять меры для защиты интересов богачей. Для определенной группы людей такой путь действительно самый логичный. Но для общества в целом скоординировать этот процесс таким образом, чтобы все его члены разбогатели одновременно, невозможно. Кто-то обогатится раньше других, и если ждать, пока все в равной мере станут богатыми, не разбогатеет никто. Неприятие богачей неоправданно, поскольку бедные могут разбогатеть лишь в том случае, если право на обогащение гарантировано всем, если никто не мешает вам пользоваться плодами своего труда, а права собственности соблюдаются. Общество, где все больше людей обретают богатство и согласны с тем, что это «достойно похвалы», вполне реально построить.

Некогда китайский ученый Ли Мин отметил: делить людей на «богатых» и «бедных» неправильно. Различие надо проводить между теми, кто имеет права, и теми кто бесправен. Он имел в виду тот факт, что в современном обществе вопрос богатства и бедности – это, по сути, вопрос прав. Богатые сколотили состояние, потому что обладают правами, а у бедных их нет. Под «правами» он наверняка подразумевал права человека, а не привилегии. Все граждане не могут иметь доступ к привилегиям, ими обладает лишь небольшое меньшинство. Если мы хотим решить вопрос с богатыми и бедными, надо для начала предоставить всем равные права. Вывод Ли Мина в этом смысле безупречен.

Нравственная логика равенства и неравенства в рыночном обществе

Леонид Никонов

Результаты функционирования рынка не всегда соответствуют принципу равенства, и участие в нем не требует равных стартовых условий. Но это не прискорбные издержки рынка. Неравенство не просто нормальный результат рыночного обмена – это предпосылка обмена, без которой он утрачивает смысл. Ожидать, чтобы итоги рыночного обмена, а значит, и деятельности общества, где богатство распределяется через рыночные механизмы, соответствовали критерию равенства – просто абсурдно. Для функционирования свободного рынка необходимы равные основополагающие права, в том числе равное право участвовать в обмене, но от него нельзя ожидать результатов, отвечающих принципу равенства, и основано оно на равенстве юридических прав, а не условий.

Идеал равного обмена может означать равенство стартовых условий или равенство результатов. Если речь идет о первом варианте, участники равного обмена должны быть равны во всех отношениях: любое различие придаст ему неравный характер – по этой причине некоторые считают неравным, а значит, и несправедливым, трудовой договор между работодателем и наемным работником. Во втором варианте речь идет об обмене равной стоимости, или о том, что его результаты для участников равны по стоимости. К примеру, обмен будет соответствовать критериям равенства, если речь идет о переходе из рук в руки одинакового объема товаров одного и того же качества. Представьте себе сюрреалистическую картину: два человекообразных существа, как две капли воды похожих друг на друга (то есть не имеющих личностных отличий, представляющих собой одну из форм неравенства), передают друг другу совершенно идентичные вещи. Оставляя в стороне эстетическое неприятие столь противоестественного зрелища, следует отметить: простой здравый смысл указывает на то, что сама идея равного обмена содержит в себе глубокое противоречие. Подобный обмен ничего не меняет: он не улучшает положения ни одной из сторон, а значит, ни у одной из сторон нет причин, чтобы его совершать. (Карл Маркс настаивал, что на рынке обменивается равная стоимость, что лишило его экономическую теорию смысла и последовательности.) Привязка рыночного обмена к принципу равенства лишает его основополагающей причины, то есть выгоды для участников обмена. Экономический механизм обмена основан на признании неравной оценки товаров и услуг его участниками.

Тем не менее в этическом плане принцип равенства имеет в глазах некоторых привлекательность. Общая черта многих моральных суждений заключается в том, что они сформулированы в чисто деонтической модальности, то есть по логике должного. Они касаются лишь того, что должно быть, независимо от экономической логики, или того, что есть, и даже того, что будет из-за того, что должно быть сделано. Иммануил Кант утверждал: долг требует реализации вне зависимости от результатов, последствий и даже возможности сделать то, что должно быть сделано. Ты должен – значит, ты можешь. Поэтому, даже если равенство обмена абсурдно с экономической точки зрения, его можно поддерживать в качестве морального идеала.

Равенство как вопрос нравственный – весьма сложная проблема. Здесь можно провести различие между позицией, в рамках которой достижение равенства – это главное, и позицией, не придающей этому основополагающего значения. Первая называется эгалитаризмом, а вторая – антиэгалитаризмом. При этом антиэгалитаристы не обязательно считают равенство нежелательным, а неравенство желательным: они просто отвергают сосредоточенность эгалитаристов исключительно на равенстве в ущерб другим целям, и особенно на обеспечении равенства в материальном достатке. Антиэгалитаристы, представляющие классический либерализм (или либертарианство), даже считают необходимой определенную форму равенства – равенство основополагающих прав, не означающее, по их мнению, равенства результатов. Таким образом, их можно тоже считать эгалитаристами, но иного толка. (На равенстве прав во многом построены юриспруденция, система собственности и толерантность, которые члены современного свободного общества считают само собой разумеющимися.) Они считают равноправие самой «чистой», последовательной и устойчивой формой равенства, но сторонники равенства в «распределении» богатства утверждают, что эта либертарианская концепция представляет собой равенство чисто формальное, равенство на словах, а не на деле. (Они правы в том, что идея равноправия относится к образу мысли и действия, а не к зримому состоянию мира или статичному распределению активов. Является ли такой подход к равенству формальным или относится к существу дела, зависит от того, какое значение придается правовым процедурам и поведенческим стандартам.)