Новый Вавилон - [2]

Ведущий продолжал неторопливо вещать в привязке к местности и подсказывать водителю дорогу.

Незаметно показался Торгов, упомянутый впервые в летописи двенадцатого века, а после Разделения город прославился тем, что первым сообщил о полной очистке от Гибридов.

Именно здесь Дронову по плану надлежало остановиться на несколько дней и ждать приказа из Москвы продолжить миссию. Он выбрал для постоя древнейший на торговой земле мужской монастырь. Точная дата основания обители голосу из Сети была неизвестна. Алексий хотел, чтобы в тишине старинных монастырских стен ничто не мешало молиться и готовить душу и тело к новой миссии.

Настоятель, отец Филофей, заранее извещенный о приезде страждущего, поселил Дронова в аскетичной монашеской келье, где висели иконы, да на почерневших от времени досках пола стояла только деревянная скамья, служившая одновременно кроватью, и комод под маленьким сводчатым оконцем.

Алексий вдруг вспомнил, глядя через него на залитый солнцем монастырский двор, как всего несколько дней назад любовался летним пейзажем столицы…

1. Полина. Москва. Видехом Свет Истинный

Алексий любовался летним пейзажем столицы с возведенных недавно Православных Холмов на Юго-Западе Москвы.

После Великого Разделения Народов прошло почти двадцать лет. Сильно сдавший за последнее время Президент, понимая, что править осталось недолго, задумал воздвигнуть город, который стал бы величайшим. Доходы казны позволяли, и по всей столице раскинулись островки новейшего зодчества.

Дронов спустился по широкой лестнице на праздничную улицу, украшенную национальными флагами. Он с удовольствием смотрел на девушек в роскошных длинных праздничных платьях и цветных платках. С тех пор, как иностранную одежду запретили, мода сильно поменялась и превратилась в необычную смесь городского костюма с народным.

Алексий вместе с толпой влился на площадь, где народ благочестиво встречал нарядного, нарумяненного Патриарха в открытом белом автомобиле, окруженного послушниками в церковных одеждах. Сегодня он собирался выступать перед прихожанами в разных местах Москвы.

Отовсюду доносилась духовная музыка, глубоко религиозный Дронов любил слушать такую через корпускул. Ровно в два она стихла, раздался звон колоколов, и народ устремился внутрь Храма Возрождения, крестясь на золотые главы в лучах солнца.

Алексий внимательно вглядывался в толпу и наконец разглядел Полину, тоже в цветном, очень ярком платке. Он замахал ей рукой — все личные корпускулы из соображений безопасности отключались до самого Кремля — и стал пробираться сквозь праздничные ряды. Протиснувшись, он оказался впервые так близко к ее лицу и, смутившись, неловко взял под руку. Вместе со всеми молодые люди стали подниматься по ступенькам в храм.

Патриарх уже читал внутри обращение к верующим объединиться в борьбе против сект и язычников. Власти тоже боролись с ними и помогали Церкви деньгами и совместными проектами, такими как Храм Возрождения, законченный недавно.

Первоначально его планировали строить по проекту известного архитектора Неренцева, победителя конкурса Патриархии, но неожиданно вскрылось, что он азиат по отцу. Тогда привлекли архитектора Павлова, сам министр «крови» следил за проверкой его родословной и генома.

Дронов и Полина встали недалеко от Патриарха, возле главного иконостаса в форме золотой часовни.

— Никогда так близко его не видела.

Алексий крепко держал ее маленькую руку и почти не слышал проповеди, поглощенный мыслями о девушке. Когда снова запел хор, молодые люди вышли на бульвар Святой Ольги, запруженный веселящимся народом. Они решили посидеть в небольшом сквере и послушать колокольный звон, наполняющий город в честь праздника.

Дронов познакомился с Полиной недавно на отмечании годовщины сетевого духовно — религиозного издания «Братие», достаточно модного и известного. Он сразу заметил симпатичную, стройную молодую особу с двумя длинными косами. Потом он с Полиной пил сок — в духовном издании и не могло быть напитков крепче, — мило и весело беседуя.

Полина была женщина музыкальная и работала в редакции духовной музыки, но денег не хватало, и вечерами она пела в ресторане. Одинокая, привлекательная, воспитывающая, как выяснил позже Алексий, маленького сына.

Дронов не случайно тогда оказался на празднике. Он недавно вернулся из сложной поездки на Урал — там действовала умелая группа мятежников, и продолжить операцию неожиданно пришлось в Москве. Его начальник, — господин Вольный, — дал задание выяснить, откуда уральскими заговорщиками управляли и на чьи средства. Подозревали некую сетевую студию в столице, поэтому решили проверить все, и Алексию досталось «Братие».

На торжестве присутствовало много публичных людей — писателей, музыкантов и художников, а вели вечер популярная ведущая Екатерина Сарафан и ее постоянный партнер, философ и писатель Фома Благозвучный, который общался и проводил свои семинары исключительно на старославянском языке.

Девушка, ранее выходившая в сеть с передачами легкого, развлекательного содержания, чем — то нравилась Алексию. Под влиянием Благозвучного она радикально поменяла внешность и, теперь перед зрителями появлялась с длинными русыми косами, непременно в национальных костюмах и тоже рассыпалась фразами на старославянском.