Новый порядок - [24]

– Что-то вы сладко поете, – недоверчиво протянул Романцев.

– Идите сюда, – поманил его пальцем Стоун.

Романцев встал и подошел к столу, уставленному стопками папок. Стоун любовно погладил одну из папок, словно хотел стряхнуть несуществующие пылинки. Затем он повернулся к Романцеву.

– Вот, Маэстро: они ваши. Я проделал всю предварительную работу. Я готов в любой момент доставить вам все недостающее. Краски и холст ждут вас. Вам остается лишь взять в руки кисть…

– И нарисовать портрет Авторитета, – продолжил за него Романцев.

– Да, – вздохнул Стоун, – именно так. Но это должен быть правдивый портрет.

Он взял Романцева за локоть и усадил его в кресло.

– Смотрите, Романцев, здесь четыре стопки папок. В этой стопке, – Стоун положил на нее сверху руку, – результаты работы первой группы, уничтоженной Авторитетом в мае этого года. Во второй – материалы, добытые другой группой, августовской. Информация, собранная этой группой, не только дополняет предыдущую, но по многим деталям расходится или даже противоречит результатам работы майской группы.

Стоун помолчал мгновение, вглядываясь в изумленное лицо Романцева, и с нажимом произнес:

– Вот так, мой друг. Здесь загадка на загадке, сплошные ребусы. В папках вы найдете лишь самое главное, более полная информация заложена в ваш компьютер.

Романцев вновь не смог скрыть изумления, и Стоун поспешил перейти к третьей стопке.

– Здесь основные детали предстоящей операции. Этой стороной дела займусь я сам. Я уже упоминал, что это будет грандиозная операция. Она начнется… – Стоун бросил взгляд на наручные часы, – через двадцать три часа тридцать пять минут. Опаздываем, Романцев, опаздываем.

– Да, я крепкий орешек, – перебил его Романцев. – Что в четвертой?

– Инструкции, – коротко ответил Стоун. – Процедура связи, порядок работы с данными и так далее. Все это очень важно.

– Ясно, – кивнул Романцев. – Я должен взять все эти бумаги под мышку, найти большой комп, о котором вы упоминали, и скормить их ему. А тот, в свою очередь, нарисует вам Авторитета.

– Нет, не так. Из этой комнаты ничего выносить нельзя. Все документы и разработки существуют в двух экземплярах – один здесь, второй в памяти компьютера. Поэтому усаживайтесь за стол и начинайте их изучать. За шесть часов до начала операции вы должны со всем этим покончить. Итого у вас в запасе пятнадцать с половиной часов.

– Я должен все это прочесть? – изумился Романцев. – За каких-то пятнадцать часов?

– Наконец-то, – обрадовался Стоун. – Наконец-то вы поняли, что от вас требуется. Приступайте, я и так уже потратил на вас прорву времени.

– Давайте потратим еще несколько минут, – сказал Романцев. – Как вы себе это представляете?

Он показал на горы папок, громоздившихся на столе.

– Не прибедняйтесь, Романцев, – нахмурился Стоун. – Я прекрасно знаю, на что вы способны. Вы, пожалуй, единственный, кому это по зубам. Я говорю о решении проблемы Авторитета. А с этой кучкой бумаг вы расправитесь без особых усилий. У вас абсолютная память. Я слышал, что однажды на спор вы запомнили с первого раза пять страниц Корана на арабском языке и тут же их воспроизвели на бумаге, со всеми завитушками и закорючками.

– Да, я мог бы выступать с показательными номерами, – согласился Романцев. – Не понимаю, почему я не выбрал эту стезю?

– Любые вычисления вы делаете мгновенно, как ЭВМ последнего поколения. Мне также известно, что лет десять назад вы изобрели собственную методику скорочтения. Во сколько раз быстрее обычного человека вы читаете? В десять?

– Восемь, – уточнил Романцев. – Но я давно не практиковался.

– Я предоставлю вам такую возможность, – скупо улыбнулся Стоун. – И самое, пожалуй, главное – вы прекрасно работаете с компьютерами. А если будут сложности, рядом с вами будет Ураев. Ваш друг и непревзойденный мастер по этой части. Вам не нужно запоминать эти бумаги. Я уже говорил, есть дубликаты. Вам нужно лишь составить определенное мнение о вашей работе.

– Это мнение у меня уже сложилось, – проворчал Романцев.

– Но и это еще не все, – продолжил Стоун. – Я не сказал о главном.

– О чем? – переспросил Романцев.

– О главном, – повторил Стоун. – О вашей интуиции, которой вы так славились некогда, в годы работы в ПГУ.

– Какая, к черту, интуиция, – раздраженно махнул рукой Романцев, – если я прошляпил Авторитета.

– Не нужно себя винить. Чтобы восстановить картину, выполненную из мозаики, нужно иметь хотя бы двадцать процентов составляющих ее элементов. В нашем случае даже этого недостаточно. У вас не было никаких шансов самому выйти на Авторитета.

– А если я не соглашусь? – поинтересовался Романцев.

Стоун промолчал, но Романцев нашел ответ в его запавших выцветших глазах. Ответ был краток и прост – обещание смерти.

«Ты ведешь себя как кисейная барышня, – раздраженно подумал Романцев. – Прекрати разыгрывать из себя идиота. У тебя ведь семья. Нет, у тебя когда-то была семья. Теперь твои близкие в руках Стоуна, и он волен сделать с тобой все, что придет ему на ум. За это ты готов разорвать Стоуна на части. Но в одном он прав. Ты обязан сделать эту работу. Почему другие должны заботиться о твоей семье? А помимо них, существуют еще миллионы людей, пребывающих пока в счастливом неведении. Кто должен позаботиться о них?»