Новый Орлеан. Страх сжигает душу - [19]

– Какого черта мы послушались этого кретина! – завопил полицейский, что сидел рядом с водителем. – Зачем мы поехали?!

– Как бы ты его не послушался?!… Приказ есть приказ!… – выкрикнул водитель.

– Трогайся, идиот! – заорал верзила, сидевший рядом с Катиным.

Спецагент почувствовал: от полисмена вдруг начал исходить омерзительный запах пота.

Вцепившись изо всех сил в руль, так, словно надвигавшийся ураган грозил оторвать его и выбросить из машины, водитель надавил на педаль газа. Задние колеса Шевроле бешено завертелись. Не сразу, а с некоторой задержкой, тяжелая машина, словно взбесившаяся лошадь, рванулась вперед.

Полицейский за рулем уже плохо владел собой. Вылетев на перекресток слишком поздно начал вертеть «баранку». Делая поворот налево, автомобиль правым передним колесом налетел на тротуар, морда машины подпрыгнула. В салоне был слышен такой грохот, словно под моторным отсеком сработала противотанковая мина. Бампер Шевроле прошел в каких-нибудь нескольких десятках сантиметров от фонарного столба.

Когда автомобиль слетел с тротуара, раздался не меньший грохот. Они понеслись по улице. Но было уже поздно. Первый удар урагана Катрина обрушился на Новый Орлеан.

Катин почувствовал, как Алиса двумя руками вцепилась в его руку. Глаза его следили за крышей небольшой двухэтажной постройки. Край ее уже загнулся. Здание напоминало консервную банку, которую начали вскрывать, но не довели дело до конца.

В городе словно бы появился целый отряд огромных вездесущих таранов, которые ко всему еще и были невидимыми. Имя этим таранам – воздушные массы, которые с чудовищной скоростью прилетели со стороны Мексиканского залива. Воздух больше не был воздухом. Он превратился во множество бетонных плит, носившихся среди городской застройки, сметая все на своем пути. Ко всему примешался дождь. Но дождь в этом кошмаре был мелочью.

В эти мгновения пришел черед недоразрушенной крыши. С огромной скоростью воздушный клин ворвался в зияющую брешь между оторванной крышей и стеной здания, рванул крышу, словно сковыривая пробку с пивной бутылки. Катину припомнилась бутылка «Миссисипи Мад». В разные стороны полетели оторванные балки. Крыша еще представляла собой одно целое. Она запрокинулась наверх, неловко перевалила через стену и должна была рухнуть вниз. Тут мощнейший воздушный таран врезался в нее, – поршень, да и только! Крыша, – пуля, вылетевшая из ствола, – не теряя высоты, перелетела в метре над Шевроле на другую сторону улицы. Плашмя вдарила в трехэтажный дом. По фасаду шли ряды галерей. Оторванная металлическая простыня врезалась в поддерживавшие столбы. Железки повалились. В месте наиболее сильного удара галерея второго этажа рухнула вниз. Искореженная крыша начала валиться назад, грозя обрушиться на автомобиль.

– Гони! Гони!… – мужчины, за исключением Катина, надрывали глотки. Алиса визжала. Спецагент чувствовал себя сносно. Действие «Белой лошади» не прошло. Ужасы Катрины переносились легче.

Полицейский, сидевший за рулем, все видел. Выжал из мотора максимальную мощность. Балка, болтавшаяся с краю оторванной кровли, напомнила Катину хвост взбешенного ящера. Она достала багажник Шевроле. Удар получился сильным и хлестким – оставил глубоченную продольную вмятину. Машину придавило к асфальту, задние рессоры прогнулись. Но она вырвалась из-под балки, ушла вперед. Рев двигателя слился с грохотом, стоявшим за окнами машины.

– Остановись!… Переждать где-то!… – хрипло прокричал полисмен, сидевший рядом с водителем. Он вжимался в свое кресло, правой рукой вцепившись в поручень над окном. Левая рука вцепилась в подушку сиденья. Страж порядка сполз как можно ниже, как будто это могло помочь, если машину сплющит. Колени торчали на уровне подбородка.

Полицейский за рулем не откликнулся, продолжая гнать Шевроле вперед.

* * *

Катин любил эту марку. В Америке она считалась из самых демократичных наравне с Фордом. Но невысокая цена никак не влияла на качество и скорость автомобилей. Недаром фирма была основана в начале века профессиональным автогонщиком Луи Шевроле. Было ему тогда немногим более тридцати лет.

Сотрудничество Шевроле с полицией началось как только североамериканские патрульные «копы» стали ездить на машинах. Правда первой полицейской машиной был все же Форд Т – его производство началось в 1909 году. Луи Шевроле вторгся на рынок двумя годами позже – в 1911м. К началу двадцатых копы уже не могли обойтись без автомобильного транспорта. Деньги на покупку машин выделяли охотно. Но все же полиция была не самым богатым ведомством, поэтому закупали дешевые марки: Форд, Шевроле и Плимут. До начала пятидесятых это были серийные модели.

В пятидесятом году Форд обошел Шевроле и выпустил так называемый «полис пэкидж» – полицейскую модификацию серийной машины. При этом версия не отличалась по сравнению с базовой моделью ни повышенной мощностью двигателя, ни особенной скоростью. Считалось: для автомашины патруля, день и ночь колесящего улицы, главное – не скорость, а надежность и экономичность. Фордовская полицейская «штучка» отличалась «неутомимым» двигателем, прочными подвеской, трансмиссией и особенностями в оборудовании салона. При погоне за плохими парнями брали не скоростью – в ней преступники имели преимущества. «Полицейская модификация» выдерживала любые перегрузки – резина не разлеталась в клочья даже от мощных ударов, система охлаждения справлялась с любым перегревом. Двигатель работал, как часы. А вот в машине плохих парней, поначалу оторвавшихся от преследования, к его концу картина бывала другая… Той же идеологии придерживалась и основанная швейцарцем фирма.