Новые записки санитара морга - [11]

— Темыч, привет! — услышал я голос, знакомый с юности.

— Привет, дружище. Как жизнь?

— Да по-всякому бывает. Чем занят?

— Ну, если в данный момент — лежу на диване.

— А в целом? — пояснил Вовка.

— Работу ищу. В общем, на диване лежу да резюме рассылаю, — честно признался я.

— И как?

— Пока свободен как птица. — И добавил: — Как очень бедная голодная птица.

— Ну, ничего, это временно, — ободрительно сказал Вовка. — У меня к тебе вот какое дело. У тебя случайно нет на примете человека — к нам, дневным? Только надежный нужен, чтоб без сюрпризов.

Когда Старостин произнес это, Аид уже сидел на краю дивана и благосклонно взирал на меня. В тунике и сандалиях, похожий на бывалого хиппи, он будто говорил: «Читал, читал. писанину твою. Что ж, достойно. Уважил. Харон, значит? Писатель русский. И, как положено, без ломаного гроша, да в долгах. Ладно, подсоблю, мне не сложно. В качестве ответного жеста, так сказать.»

Вскочив с дивана, я выпалил в трубку:

— Да, есть такой человек. Темычем зовут. Парень надежный, с опытом, я его хорошо знаю.

В ответ Вовка заржал. Договорились, что приеду завтра, в 11 утра, когда основная выдача будет позади.

Сунул сотовый в карман, перевел дыхание.

— Ну, ни хрена себе поворотец. — протянул я. — Вот так Аид! Это же просто черт знает что за фокус! Дневным, спустя семнадцать лет! Только закончив роман. Таких случайностей не бывает, исключено. Мистика, мать ее. Прям наяву. Обидно будет, если сплю, — улыбнулся себе. Колючий груз неуверенности в завтрашнем дне свалился с плеч.

В дверь вошла мама. Увидев мое растерянное, но довольное лицо, спросила:

— Что случилось-то?

— Я, мам, работу нашел.

— Да ты что! — обрадованно воскликнула она. — И откуда звонили? Кто?

— Аид звонил. Из Царства мертвых. — серьезно ответил я.

— Кто? — недоверчиво переспросила она.

— Аид, мам, бог мертвых. Харон ему нужен. Сказал, что я подойду.

Стикс впереди

Пасмурное мартовское утро следующего дня было по-зимнему холодным и по-весеннему промозглым одновременно. Держа в руках папку с документами для трудоустройства, гражданин Антонов шел на собеседование в клинику на Финишном проезде. Вернее, так казалось со стороны окружающим. На самом же деле я направлялся к реке, хотя гранит городской набережной был в другой стороне. Мой путь лежал к реке более древней, древнейшей из всех, что знало человечество. Говоря языком, подобающим моменту, я направил свои стопы к брегам Стикса. И если пару лет назад я был там гостем, то сейчас меня ждала хирургическая пижама, на которой скоро появятся мои инициалы. Тогда она станет туникой Харона. И Царство мертвых, укрытое покровом московского морга, примет назад своего сына, на время заплутавшего в поисках себя самого в коридорах жизни.

Встреча была теплой, к тому же Вовку Бумажкина я не видел очень давно. Всласть потрепавшись с обоими Владимирами, у которых в тот день было не так много работы, пришла пора направляться к заведующему отделением. Им уже несколько лет назад стала Светлана Юрьевна Петрова, один из врачей отделения, сменившая на посту Виктора Михалыча Ситкина, которого мы называли шефом.

— Ты работу-то помнишь? — спросил меня Старостин, уверенный в ответе.

— Как вчера было, — заверил я его. — Но скорость-то, конечно, потерял.

— Сколько лет ты карандашики-то точил?

— Пятнадцать где-то.

— Ну, ничего, втянешься.

Улыбчивая Света встретила меня очень тепло. Она вообще была теплым человеком. Правда, сперва не узнала меня, на мгновение вскинув удивленные глаза.

— Ни фига себе, мужик какой пожаловал! — сказала она, вставая навстречу мне из-за массивного начальственного стола. — А где мальчик Тема? Стройный такой, скуластый.

— Мальчик подрос немного, Светлана Юрьевна, — ответил я, хлопнув себя по пузу. — Возьмете на работу такого? Другого нету.

— Ну, раз нету, и такого возьмем, — засмеялась она.

Потом мы с полчаса говорили о прошедших годах, о творчестве и о всяком разном. Вдруг она спохватилась, вскинув руку с часами:

— Так, мне уж бежать надо. Наверх, к руководству. Иди к Елене Юрьевне, я ей позвоню, она тебя на собеседование отведет, к Елене Юрьевне.

Перехватив мой удивленный взгляд, она усмехнулась:

— Дак другой Елене Юрьевне, к главной сестре.

Интересно, что это было далеко не единственное совпадение имен в клинике. Не знаю, как в других отделениях, но в нашем с этим все было очень хорошо. Для начала — четыре Юрьевны и один Юрьевич. Но дети Юр были не самым многочисленным сословием. Лучше всего дело обстояло с Владимирами. Было такое впечатление, что это имя дает приоритет при трудоустройстве в наш морг. Из шести санитаров (двух дневных и четырех ночных) пятеро были Вовками. И лишь один ночник был Костей, наслаждаясь своим редким в коллективе именем. Кроме того, Володями звали двух врачей, один из которых был даже Владимиром Владимировичем, что в наше время значит куда больше, чем в девяностые. Еще было четыре Светы, три Наташи. Но на верху всей этой пирамиды воцарились Светланы Юрьевны Петровы, две полные тезки. Одна из них, как вы уже знаете, была заведующей патанатомией. Другая — санитаркой. Что рождало самые забавные курьезы.