Новые приключения Шерлока Холмса - [3]

— Я убежден, что дело находится в опытных руках, — предупредительно, заметил Холмс, — вы говорите, обыкновенная кража?

— Совершенно верно. Мы прекрасно знаем, кто замешан: Барней и негр Стив, они последнее время постоянно болтались здесь.

— Чем же они поживились?

— Кажется, ничем особенным. Миссис Маберлей была… впрочем, вот и она сама.

Миссис Маберлей, бледная и утомленная, вошла в комнату, опираясь на руку молоденькой горничной.

— У вас очень скверный вид, — сказал Холмс, — может быть, вам трудно рассказывать все по порядку?

— Да нечего рассказывать. Очевидно, Сюзанна провела их в дом, где они прекрасно ориентировались. Помню, как тряпка, видимо, смоченная хлороформом, была брошена мне на лицо. Сколько времени я была без сознания, не знаю, а когда очнулась, я увидела двоих мужчин. Один стоял у кровати, другой поднимался со свертком, который он вытащил из сундука моего сына. Я вскочила и схватила его за руку, но он с силой оттолкнул меня, и я снова лишилась сознания. Мэри услышала шум и начала кричать. На ее крики сбежалась полиция, но бандиты успели скрыться.

— Что они взяли?

— Ничего ценного. У моего сына в сундуках ничего не было.

— Они не оставили никаких следов?

— Я успела вырвать лист бумаги из руки бандита.

— Я хотел бы посмотреть этот лист, если он у вас сохранился.

Начальник полиции вынул из кармана аккуратно сложенный, лист бумаги, Холмс внимательно осмотрел его.

— Странно, — сказал Холмс, — похоже на страницу романа. Сверху номер 245. Где остальные 244 страницы?

— Очевидно, воры захватили их с собой.

— Почему они заинтересовались вещами вашего сына?

— Не найдя ничего ценного внизу, они отправились наверх. Первое, что им бросилось в глаза, были сундуки, вот они и начали с них. Очевидно так, мистер Холмс, — спросил начальник полиции.

— Я должен все это обдумать…

Холмс развернул лист бумаги, вырванный у бандитов, и прочел следующее:

«…лицо было, покрыто кровью от ударов и порезов, но все же это было ничто в сравнении с тем, как мучительно болело сердце. Она улыбалась, боже мой, она улыбалась. В эту минуту умерла любовь и родилась ненависть. Человек должен жить для чего-нибудь. Если не для твоих об'ятий, моя прекрасная дама, то для того, чтобы отомстить за все…»

— Автор, видимо увлеченный переживаниями героя, переходит с описания в третьем лице на первое, — сказал Холмс, передавая бумагу начальнику полиции.

* * *

— Ватсон, мы подходим к развязке, — сказал мне Холмс, когда мы снова очутились в Лондоне. — Я думаю, что скоро все раз'яснится: вы поедете вместе со мной, потому что говорить с такой женщиной, как Айседора Клейн, лучше при свидетелях. Кстати, Ватсон, я надеюсь, вам все ясно?

— Нет, я ничего не понимаю, но думаю, что мы едем к женщине, которая является зачинщицей всей этой, истории.

— Совершенно верно. Но разве это имя, Айседора Клейн, ничего вам не говорит? Это знаменитая красавица-испанка, на которой женился старый немецкий сахаропромышленник Клейн. Вскоре она осталась богатой вдовой и начала широко пользоваться всеми благами жизни. Среди ее многочисленных любовников оказался и Маберлей. Для него вся эта связь не была приключением. Этой легкомысленной, капризной женщине, Маберлей скоро надоел…

Мы остановились у нарядного дома. Выскочивший нам навстречу лакей взял наши карточки, но скоро возвратился назад с сообщением, что хозяйки нет дома.

— В таком случае, мы подождем, пока она вернется, — весело сказал Холмс.

Лакей не выдержал:

— Нет дома, это значит, нет дома для вас.

— Хорошо, — ответил Холмс, — значит, нам не придется ждать. Будьте добры передать эту записку вашей хозяйке.

Он написал несколько слов на листочке бумаги и передал лакею.

— Что вы написали, Холмс? — спросил я.

— Всего три слова: «Вы предпочитаете полицию?»

Через несколько минут мы были в полуосвещенной комнате. Навстречу нам поднялась очень красивая женщина. Она была явно раздражена.

— Чем об'яснить вашу дерзкую записку? — спросила она, не отвечая на поклон Холмса.

— Миссис Айседора, вы достаточно умны, чтобы обойтись без моих об'яснений. Хотя за последнее время благоразумие, видимо, несколько изменило вам.

— Что вы хотите этим сказать, сэр?

— Если вы нанимаете мошенников, которым поручаете меня запугивать, значит, вы перестали собой владеть…

— Я ничего не понимаю: какое я имею ко всему этому отношение?

— Не понимаете? Что же, всего доброго.

— Остановитесь, куда вы идете?

— В Скотланд-Ярд.

Мы не успели дойти до двери, как она догнала нас и схватила Холмса за руку.

— Пойдемте, переговорим обо всем, я буду с вами откровенна.

Признаюсь, что глупо было с моей стороны угрожать вам. Только Сюзанна и ее муж Барней знают мое имя, так, что я нигде не буду фигурировать.

— Если я вас не выдам.

— Вы этого не сделаете: ведь вы джентльмен, не станете же вы выдавать тайну женщины.

— Прежде всего, я требую возврата рукописи.

Она зло рассмеялась и направилась к камину. Здесь она указала на груду пепла и сказала:

— Отдать вам это?

— Боюсь, что на этот раз вы перетянули поводья, — холодно ответил Холмс.

— Вы должны взглянуть на это дело моими глазами, мистер Холмс. Представьте себе женщину, которая видит, как рушатся ее планы, все ее мечты. Разве можно осуждать меня за то, что я защищалась?