Новые кошки в доме - [11]

Мне вспомнилось, как Соломон, не способный взобраться на дерево выше чем на фут, хотя он и считал себя первым во всем, как-то чисто по инерции взлетел на сливу у калитки и свалился на голову священника, который с тех пор, намереваясь нанести нам визит, останавливался в нескольких шагах от калитки, вытягивал шею и всматривался в крону, проверяя, не сидит ли там в засаде Вельзевул, как он его называл. И та же сила инерции помогла Соломону взобраться на сосну у вершины холма, когда за ним погналась собака. До Самой Вершины, наставляла их Саджи, ну он и добрался до самой вершины, откуда его пришлось снимать пожарным. Он увенчивал макушку, точно звезда — рождественскую елку, и орал на всю долину, взывая о помощи. А вся их компания прогрызала дыры в носках и одеялах, дралась, падала в бочки с дождевой водой и в свои миски, постоянно требуя «Еще», точно взвод Оливеров Твистов.

Нет, второй раз я такого не выдержу, сказала я. Тем более одна. И как же я потом расстанусь с котятами? Ведь именно это было главной причиной, почему мы тогда решили больше котятами не обзаводиться. Какой мучительной была разлука с Голубыми Мальчиками, и как мы почувствовали себя убийцами от того, что не оставили их себе вместе с Соломоном и Шебой, а один из них попал под машину. И ведь Шани не ограничится одним-двумя, с которыми я могла бы не расставаться. С моим счастьем она родит их восемь, если не больше, и все они будут хором стрекотать, чуть я сяду за машинку, так что я неминуемо свихнусь.

А потому в шесть месяцев она была стерилизована. И если не считать того, что мисс Уэллингтон несколько недель со мной не разговаривала, а Сесс зашипел на Шани, когда она вернулась от ветеринара, — от нее Разит, заявил он. (На следующий день, так как она чувствовала себя великолепно, я посадила их в вольеру, чтобы они погрелись на солнышке, но тут налетел внезапный летний ливень, и когда я проходила мимо, направляясь в гараж, то Шани не увидела — несомненно, она уютно устроилась в их домике, который любила, зато Сесс сидел под хлещущим дождем, объявляя, что он Внутрь Не Пойдет, от нее Разит, и больше он никогда рядом с ней спать не будет.) Так, если не считать одной-двух невзгод вроде этих, в коттедже царили мир и благодать.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Длились они недолго. Мисс Уэллингтон приютила семейство голубей, от которых отказался кто-то в соседней деревне, и вновь вершина холма превратилась в бедлам.

Увидев выкрашенный розовой краской коттедж с обомшелой крышей, частый переплет его окон, сад, полный лаванды, шпорника и роз, а посреди них старую даму в соломенной шляпке с белой горлицей на руке, почти всякий случайный прохожий сказал бы, что они — истинное воплощение Сельской Англии. Увы! Да, сад мисс Уэллингтон, бесспорно, выглядел именно так, а ее шляпка с цветами вносила необходимый штрих, создавая атмосферу милой старины, беда была в том, что ее коттедж выходил прямо на дорогу, а голубятню она поместила между окнами спальни, обращенными туда же. Птицы освоились с новым жилищем мгновенно, однако вместо того, чтобы любовно спархивать на ее руку среди шпорника, они проводили почти все свое время, расхаживая по дороге, поклевывая гравий и мешая людям ездить по ней.

Совершенно очевидно, что там, где они жили раньше, дороги рядом не имелось, и им были неведомы опасности. Они просто сновали по ней, играя в игру «Кто Боится», когда подъезжали машины. Практически всякий раз, когда я отправлялась в деревню, мне приходилось вылезать вспугивать их, а затем прыгать на сиденье, чтобы успеть проехать, пока они снова не опустились на дорогу. А однажды я увидела, как развозчик угля стоял перед своим грузовиком и яростно махал на них мешком, а мисс У. верещала, повышая и понижая тон, что у него Нет Души, абсолютно Нет Души, и теперь она будет покупать уголь у кого-нибудь другого, на что он ответил «подумаешь, напугала», а голуби знай себе прогуливались перед грузовиком. Кульминация наступила, когда в одно прекрасное утро миссис Бинни проходила мимо и остановилась, чтобы осведомиться у мисс Уэллингтон:

— Так чего с ними-то будет, а?

Это был один из ее обычных зачинов, всего лишь предлог, чтобы завязать разговор. Фред Ферри, проживающий напротив мисс Уэллингтон, как раз стоял, положив локти на верх своей калитки, и тут же заорал:

— А пирог с голубятиной! — И так громко заржал над своей шуточкой, что вспугнул голубей, они, трепеща крыльями, взмыли в воздух и унеслись в голубятню, но в спешке кто-то из них слегка попачкал фиолетовую прическу миссис Бинни.

Фред Ферри хлопнул себя по колену и чуть не повалился на землю от хохота, а миссис Бинни выкрикнула слова, которые, безусловно, подхватила не в Материнском союзе, и мисс Уэллингтон сказала, что женщина, способная пользоваться подобными выражениями, меньше всего истинная леди, после чего миссис Бинни удалилась, оскорбленная до глубины души.

В тот же день, когда коттедж на вершине холма утопал в золоте заходящего солнца, а голуби вновь бродили по дороге, из-за угла «Розы и Короны» выехала машина и медленно проследовала мимо фермы — так медленно, что еле ползла. Когда она поравнялась с коттеджем мисс Уэллингтон, из окошка высунулась рука и швырнула что-то на дорогу впереди.