Новогодний кошмар - [6]

Она чуть помялась.

– Через часа три я все равно захочу съесть что-то нормальное. – Это признание она сделала крайне неохотно.

– Ясно. – Олег кивнул, поставив на стол тарелку с парой горячих тостов и чашку с чаем. – Может, джем? Ну… Мне не жалко дать тебе мяса, хоть сейчас, хоть позже. Но я уважаю твои принципы и стремление к совершенству.

На последней фразе он не удержался от сарказма. Вика скорчила ему гримасу.

Посчитав свой долг гостеприимства выполненным, хозяин дома отправился в гостиную. В инструкциях Хель ведь не было указано, что он должен еще и развлекать гостью, пока она питается сухарями. Однако буквально через пять минут Вика последовала за ним с тостом в одной руке и чашкой – в другой.

– Серьезно? – понаблюдав за Олегом какое-то время, осведомилась женщина с явной иронией. – Алиса любит шутить, что ты красивый и умный. Так ты, оказывается, еще и домовитый?

– Вообще, – с наигранной философской задумчивостью сообщил ей хозяин дома, – такой тон в адрес мужчины, держащего в руках отвертку, опасен.

– Верю. – Вика вполне дружелюбно улыбнулась. – Но если серьезно, Олег, ты ведь на больничном. Может, пока тебе рано заниматься тяжелым физическим трудом?

– А трупы осматривать мне не рано? – Он продолжал выкладывать инструменты на пол из какого-то ящика.

– И снова «ладно», – покладисто сдалась женщина. – Что ты намереваешься делать?

– У тебя высшее образование. – Теперь он не скрывал сарказма. – Неужели этого не достаточно, чтобы понять очевидное? Передо мной коробка с разобранным стеллажом.

– Ты зануда, – констатировала Вика. – Помочь?

– Занудствовать? – тут же уточнил Олег, начав распаковывать аккуратные разноцветные досочки – части будущего предмета интерьера. – Спасибо, я сам. Лучше объясни мне, почему ты вдруг увлеклась всякой иностранной мистикой? Неовикканство! А родное язычество никак не катит? Это же неполиткорректно!

– Поклонение природе политкорректно всегда и везде, – четко парировала девушка. – И актуально вне зависимости от географических рамок.

– Сухой хлеб полезен, – сделал вывод Олег, разложив перед собой пару досок. – Он явно способствует развитию логики. Так по какому поводу у вас был шабаш?

– В ночь с 24 на 25 декабря отмечают Йоль, – серьезно пояснила Вика. – Так в викканстве называют рождение Солнца. Кстати, в славянской традиции это тоже отмечают. О Коляде что-то слышал?

– Колядки. Узаконенный культурными традициями вид попрошайничества, – перевел на свой язык Олег.

– Как скажешь, – усмехнулась женщина. – Слушай, а ты уверен, что доски должны быть одного цвета? Там у тебя в куче они разные. Наверное, их следует чередовать. Тут же есть инструкция?

– Ты точно подруга Хель? – усомнился полицейский. – Какие инструкции? Хорошо хоть все полки одинакового размера! А цвет… Посмотри на елку, это она украшала.

Вика с живым интересом уставилась на новогоднее дерево.

– Группировать шарики по цвету? – удивилась она. – Алиса с годами становится все оригинальнее. Может, в таком случае стоило купить просто несколько стеллажей разных цветов, а не один разноцветный?

– Если бы мне был нужен совет дизайнера, я бы обратился к профессионалам, – сухо сообщил ей полицейский, начав соединять первые части будущего предмета мебели. – И кстати о профессионалах. На груди той тетки на твоем крыльце нашли 20 долларов. Ты тоже скажешь мне, что столько платят шлюхам с трассы?

– Ну, кроме той истории университетских времен, ничего другого я по этой теме не скажу, – подумав, серьезно ответила Вика. – Интервью у подобных женщин брать не приходилось.

– Тетка на твоем пороге может быть той девчонкой из прошлого? – тут же зацепился за ее слова Олег.

– Да брось. – Журналистка даже удивилась. – Ты не можешь рассматривать такую версию.

Полицейский считал иначе, и это ему интуитивно не нравилось. То, что Вика подруга Хель, это проблема последней. То, что журналистка нашла труп, – ее проблема. Но вот факт, что обе дамы знают историю о 20 долларах, и покойница может быть их общей знакомой, Олега несколько беспокоило.

– Ты знала девушку, которую унизили этой суммой, – вслух рассуждал полицейский, приступая к соединению следующих полок отвратительно желтого цвета. – И у тебя на пороге находят труп, которому убийца презентовал те же 20 баксов. По мне, это слишком нехорошее совпадение. Подумай, убитая точно не та девчонка?

– Да понятия не имею! – после паузы пробурчала Вика.

Олег посмотрел на нее с некоторым скепсисом и вопросительно поднял брови. Журналистка шумно вздохнула.

– Олег, – начала она тоном учительницы начальных классов. – Ты никогда не задумывался, почему я не занимаюсь новостями?

– Прости, у меня уже есть женщина, о которой я думаю в свободное от работы время, – перешел он на любимый ироничный тон.

– И хорошо, что это не я, – горячо поддержала его Вика. – Я бы на месте Хель тебя ночью подушкой придушила. Но не суть. Я не занимаюсь новостями, потому что в такие редакции часто приходят криминальные сводки. Я этого не люблю и не хочу. Если уж на то пошло, я боюсь трупов!

– Чего их бояться? – ожидаемо выдал полицейский. – Это только в романах ужасов они ходят, рычат и воняют. А так… лежат себе… Но если серьезно, ты что? Даже не посмотрела на ту, что приняла статус покойницы у твоей двери? И кстати, кто перед смертью рвался в твой дом?