Новгородский толмач - [15]
Конечно, я всем сердцем согласен с правилами нашей Святой Католической Церкви, запрещающей священникам вступать в брак. Но, одно дело — правило, другое — живой человек. Когда видишь перед собой достойного, умного, глубоко верующего священнослужителя, трудно отнестись к нему с презрением и осуждением только за то, что он состоял в браке. Отец Денис очень любил свою жену, она умерла недавно во время родов.
Хотите в заключение — «уличный, с первого взгляда» — портрет отца Дениса? Извольте. Главное впечатление: этот человек смотрит на мир и на тебя из окошка. Смотрит с большим интересом, с участием, с желанием понять, помочь. Чуть ли не прижимается порой щекой к стеклу, чтобы разглядеть получше, заглянуть за край рамы. Но остается при этом всегда внутри дома. Внутри дома своей души. Немного даже стыдится того, что он всегда — в укрытии. Сочувствует тем, кто снаружи — под ветром, дождем, морозом, жарой. Не понимает часто, почему люди не прячутся под его крышу, в его душевный приют. Готов пустить всех. Но того, что гонит людей наружу — под бурю и стужу и огонь, — понять не может.
На этом позвольте мне закончить, моя бесценная фрау Урсула. Боюсь, я наскучил Вам этими богословскими диспутациями. Пишите мне о своей жизни, о городских новостях и сплетнях, об успехах моей любимицы Греты. Как я хотел бы послушать ее игру на лютне! Когда наш преподобный епископ решит отозвать меня отсюда, мое сердце вздрогнет от радости при мысли о скором свидании с вами обеими.
С. З.
Верую, Господи! Верую. Верую в Тебя Единого. Люблю Тебя всем сердцем.
Дьявол. Враг рода человеческого. Сатана. Не верю. Не могу. Какой еще дьявол? Кто он? Что он может?
Господь всесилен. Он Царь. Над всем сущим. Дьявол — не царь. Тогда кто он? Наместник? Наместник в царстве зла? Послушный наместник? Слуга?
Послушный — кому? Приказу? Чьему приказу? Кто приказал? Господь?
Страшно. Помыслы. Гордыня ума. Смирись перед тайной. Дьявол смущает. Путает мысли. Сам? Или по приказу? Испытание. Соблазн.
Испытание Иова. Восславит или проклянет Господа? Ведь Иов отрекся. Сказал: «Не хочу знать души моей». Но Господь оправдал его. Вот тайна!
Господи, помоги. Хочу любить. Только Тебя. Зла нет. Зла нет в Тебе. Должен быть дьявол. Царь зла. Не Ты, не Ты!
Помоги! Господи, помоги! Верить. Дай поверить. Поверить в дьявола. Помоги мне. Дай веру. Верить. Верить хочу. Сатана. Враг рода человеческого. Тебе не подвластный. Дьявол искушающий. Погубитель душ. Спаси и помилуй от него. Ты — не он.
Вот он. Он здесь. Берег реки. Река Сороть. Деревня на холме. Кусты бузины. Смотрю. Вижу его сквозь кусты. В новом облике. Девица из деревни. Одна, две, три. Много.
Потом она. Она тоже приходит. Одна, без мужа. Они смеются. Смеются и пляшут. Пляска. Хоровод. Венки. На головах венки.
Я смотрю. Я вижу. Я проклят.
Берег. Трава. Рубашки. Всюду. Рубашки на траве.
Плеск. Плеск воды. Визг, брызги, шлепки.
Я не вижу. Я закрыл глаза. Я заткнул уши.
Потом тишина. Никого нет. Рубашек нет. Дьявола нет.
Спускаюсь. Иду к воде. Вхожу. Вхожу по грудь. Пью. Пью воду. Вода ее омовения.
Приворожить. Приворотный. Пью приворотную воду.
Венок плывет. Ее венок. Ромашки и васильки.
Пью воду. Дьявол во мне.
Спасенья не будет.
Он во мне.
Глава 4. В доме Борецких
(латынь)
Преподобный отец Бертольд, учитель и благодетель!
С прискорбием узнал я о том, что торговый корабль, отплывший из Ревеля, попал в бурю и в полуразрушенном виде был выброшен на берег. Скорее всего, мое предыдущее послание сейчас изучают изумленные селедки на дне Балтийского моря, или оно блуждает по волнам в бочонке с воском, выпавшем через пробоину в борту. В этом письме я позволил себе описать свои впечатления от жизни в псковской деревне Савкино, принадлежащей моему хозяину Алольцеву. Возможно, я был в нем слишком многоречив и многословен, так что не стоит и тужить об этой пропаже. Повторю лишь вкратце то, что кажется мне существенным: отличия Вольного Пскова от других русских княжеств и городов.
Главное отличие: в Псковской земле среди крестьян нет холопов. Каждый крестьянин — свободный арендатор, он договаривается с владельцем земли об условиях аренды, оба ставят свои подписи под договором и могут предъявить этот документ на суде, если между ними возникнут споры. Мне довелось присутствовать на суде в Опочке, куда Алольцев подал жалобу на своего арендатора за то, что он начал пахать участок, не включенный в договор. Крестьянин же заявил, что он пашет этот участок уже пять лет, и представил тому свидетелей. Оказывается, статья девятая «Псковской правды» гласит: «Если в течение четырех лет владелец не подал жалобу, участок остается за пахарем». Судья решил дело в пользу арендатора.
Думаю, такая охрана прав земледельца и есть причина того, что в Пскове всегда зерно в изобилии, даже в те годы, когда в остальной Руси недород и голодающие стекаются в эти края просить Христа ради. Крестьянин готов работать не покладая рук, когда уверен, что никто не покусится на плоды трудов его. Трехпольный оборот распространен здесь широко. Из зерновых сеют больше всего рожь, овес, ячмень, просо, гречу, горох, чечевицу, а для нужд ремесла — лен и коноплю. И уплатив аренду и положенные пошлины, крестьянин распоряжается собранным урожаем как полный хозяин.
Опубликовано в журнале "Звезда" № 7, 1997. Страницы этого номера «Звезды» отданы материалам по культуре и общественной жизни страны в 1960-е годы. Игорь Маркович Ефимов (род. в 1937 г. в Москве) — прозаик, публицист, философ, автор многих книг прозы, философских, исторических работ; лауреат премии журнала «Звезда» за 1996 г. — роман «Не мир, но меч». Живет в США.
Когда государство направляет всю свою мощь на уничтожение лояльных подданных — кого, в первую очередь, избирает оно в качестве жертв? История расскажет нам, что Сулла уничтожал политических противников, Нерон бросал зверям христиан, инквизиция сжигала ведьм и еретиков, якобинцы гильотинировали аристократов, турки рубили армян, нацисты гнали в газовые камеры евреев. Игорь Ефимов, внимательно исследовав эти исторические катаклизмы и сосредоточив особое внимание на массовом терроре в сталинской России, маоистском Китае, коммунистической Камбодже, приходит к выводу, что во всех этих катастрофах мы имеем дело с извержением на поверхность вечно тлеющей, иррациональной ненависти менее одаренного к более одаренному.
Приключенческая повесть о школьниках, оказавшихся в пургу в «Карточном домике» — специальной лаборатории в тот момент, когда проводящийся эксперимент вышел из-под контроля.О смелости, о высоком долге, о дружбе и помощи людей друг другу говорится в книге.
Умение Игоря Ефимова сплетать лиризм и философичность повествования с напряженным сюжетом (читатели помнят такие его книги, как «Седьмая жена», «Суд да дело», «Новгородский толмач», «Пелагий Британец», «Архивы Страшного суда») проявилось в романе «Неверная» с новой силой.Героиня этого романа с юных лет не способна сохранять верность в любви. Когда очередная влюбленность втягивает ее в неразрешимую драму, только преданно любящий друг находит способ спасти героиню от смертельной опасности.
Писатель-эмигрант Игорь Ефремов предлагает свою версию убийства президента Кеннеди.
Сергей Довлатов как зеркало Александра Гениса. Опубликовано в журнале «Звезда» 2000, № 1. Сергей Довлатов как зеркало российского абсурда. Опубликовано в журнале «Дружба Народов» 2000, № 2.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.
Милан Кундера принадлежит к числу самых популярных писателей современности. Его книги «Невыносимая легкость бытия» и «Бессмертие» буквально заворожили читателей изысканностью стиля, умелым построением сюжета, накалом чувств у героев. Каждое новое произведение писателя пополняет ряд бестселлеров интеллектуальной прозы. «Вальс на прощание» — один из самых любимых его романов.
В компьютер Папы Римского проникает хакер и оставляет сообщение о церкви, которая «убивает, дабы защитить себя». Ватикан отряжает в Севилью эмиссара Лорепсо Куарта — установить личность автора послания и разобраться в ситуации. Отец Куарт погружается в хитросплетения церковной политики и большого бизнеса, вынужден решать тяжелые нравственные дилеммы, распутывать детективную интригу и противостоять соблазну…
Первый роман «Дептфордской трилогии» выдающегося канадского писателя и драматурга Робертсона Дэвиса. На протяжении шестидесяти лет прослеживается судьба трех выходцев из крошечного канадского городка Дептфорд: один становится миллионером и политиком, другой — всемирно известным фокусником, третий (рассказчик) — педагогом и агиографом, для которого психологическая и метафорическая истинность ничуть не менее важна, чем объективная, а то и более.
«Мост» — третий и, по мнению многих, наиболее удачный роман автора скандальной «Осиной Фабрики» Иэна Бэнкса. Налицо три плана повествования: потерявший память человек на исполинском мосту, подменяющем целый мир; уморительно коснозычный варвар, его верный меч и колдун-талисман в сказочной стране; инженер-энергетик в Эдинбурге и его бурная личная жизнь. Что между ними общего? Кто кому снится? И кто — один-единственный — в итоге проснется?