Новейшая история России в 14 бутылках водки. Как в главном русском напитке замешаны бизнес, коррупция и криминал - [20]

На водочном рынке тем временем царила анархия. В 1991 году советский еще Госпатент отменил регистрацию советских водочных брендов («товарных знаков», если быть точным, слово «бренд» станет общеупотребительным чуть позже)[11]. Это означало, что «Столичную» может разливать кто угодно. Что, разумеется, и произошло. Водку разливали повсюду. И большая часть отечественной водки при этом была нелегальной. Из-за того что правительство предоставило Национальному фонду спорта право беспошлинного экспорта спиртного из-за рубежа (помните, об этом шла речь в первой главе), импортная водка в новой России оказалась дешевле произведенной внутри страны с уплатой всех налогов. Известные советские бренды подделывали в любом гараже, что фактически обесценило их на внутреннем рынке. «Столичную» покупали только самые отчаянные забулдыги.

Зато акционеры «Союзплодоимпорта» вроде бы были не в накладе: PepsiCo платила за Stoli исправно и в долларах. В числе акционеров, по воспоминаниям Шефлера, были и «Менатеп» Ходорковского, и «Онэксим» Прохорова, и мэрия Москвы, и Патриархия. В 1997 году все их акции выкупил Шефлер. Цена той сделки никогда не называлась. Тогда же Шефлер зарегистрировал собственную компанию под таким же названием — «Союзплодоимпорт» (только с приставкой ЗАО, а не ВАО). Этот уже целиком и полностью шефлеровский «Союзплодоимпорт» тут же приобрел все бренды, остававшиеся на балансе ВАО «Союзплодоимпорт», за 1,7 миллиона рублей[12].

Так советская водка «Столичная» оказалась в частных руках. Сам Шефлер утверждает, что на момент покупки ВАО «Союзплодоимпорт» было фактически банкротом. По его словам, компанию разорили ее же менеджеры, а экспортные права на «Столичную» на ряде рынков оказались в залоге и не приносили прибыли.

Получив в распоряжение водочные бренды, Шефлер решил сосредоточиться на этом бизнесе. Он продал другие свои активы (компанию «Нафта Москва» и «Внуковские авиалинии») и начал вкладываться в водку, выкупив из залога бренд Stoli на некоторых иностранных рынках. Однако времена в стране начали меняться, и эти изменения не предвещали ничего хорошего для Юрия Шефлера.

Неприятности начались в 1999 году, когда в московских офисах Шефлера прошло несколько десятков обысков[13]. Тогда от наезда МВД ему удалось отбиться, но дальше было только хуже. В конце 2000 года из России уехал Борис Березовский, оставив своего приятеля Шефлера один на один с опасными врагами.

Под радужным флагом

Осенью 1999 года петербургский бизнесмен Аркадий Ротенберг познакомился с Сергеем Зивенко, чей бизнес был связан с оптовыми продажами водки. Как утверждал Forbes[14], новые знакомые даже создали совместную компанию «Зирот» (по первым слогам фамилий), однако сегодня в реестрах юрлиц данные об этой компании отсутствуют. Но главное не это. Зивенко, узнав о том, что его питерский партнер — друг детства Владимира Путина, только что назначенного преемником уходящего президента Ельцина, объяснил Ротенбергу, какие перспективы перед ними открываются при наличии высоких покровителей в Кремле. Ротенбергу идея пришлась по душе, и он познакомил Зивенко с человеком, имевшим доступ «к телу», — с начальником личной охраны президента Виктором Золотовым.

Нет никаких документальных свидетельств о встрече Зивенко с Путиным, однако его план по захвату алкогольного рынка начал осуществляться еще до официального вступления Путина в должность президента России. За день до инаугурации Путин подписал указ о создании новой компании ФГУП «Росспиртпром», куда государство слило пакеты акций принадлежащих ему алкогольных активов. Возглавил ее Сергей Зивенко (подробнее о нем я расскажу в главе, посвященной «Гжелке» и столичному заводу «Кристалл»).

Получив заводы и вместе с ними региональные водочные марки, «Росспиртпром» посчитал, что для захвата рынка хорошо бы иметь в своем распоряжении тяжелую артиллерию — бренды, известные с советских времен. Однако они к тому моменту уже находились в руках Шефлера. А значит, их надо было у него отобрать.

Инструментами по относительно честному отъему брендов у Шефлера были выбраны Счетная палата, которую только что возглавил Сергей Степашин, и Министерство сельского хозяйства. С главой Минсельхоза Алексеем Гордеевым у Аркадия Ротенберга сложились настолько близкие отношения, что министр даже возглавил Национальный союз дзюдо — организацию, устраивающую соревнования с участием випов, в том числе известного ценителя этой японской борьбы Владимира Путина.

Счетная палата провела проверку и, разумеется, обнаружила нарушения в процедуре акционирования ВАО «Союзплодоимпорт» в 1991 году. Суть претензий сводилась к тому, что приватизацию госкомпании должна была одобрить так называемая госкомиссия Совмина СССР по продовольствию и закупкам. И подпись главы этой комиссии Юрия Борисова на документе имелась, а вот печать и регистрационный номер отсутствовали. Значит, приватизация была проведена с нарушениями и является недействительной, сделали вывод аудиторы Счетки. В 2001 году выводы Счетной палаты поддержал Высший арбитражный суд, постановивший вернуть 43 советских водочных знака в собственность Российской Федерации.