Новая жизнь - [3]

— Лечи давай. А то умру — будешь убийцей, — дергая ножкой.

Шокированный дух прижал к себе хрипящего нечистика и осторожно кивнул. После чего мягко засветился белым и с силой прижал больного к груди.

Иревиль вздрогнул, выпучил глаза, завопил как резаный и стал вырываться, агонизируя на глазах.

Нахмурившаяся Илия тут же вырвала его из объятий сосредоточенного анрела и, двумя пальцами придерживая за крыло, подвесила перед носом, разглядывая дымящуюся половинку своей души.

— Что опять не так? — вежливо спросила она.

— Меня благословили, — с ужасом сообщил пациент, глядя на удивленного анрела, как на спичку, оказавшуюся ядерной боеголовкой.

— Но ты… жив?

— Если бы он еще и "аминь" прошептал… крылья и рога отвалились бы точно.

Ей демонстрируют отпавший хвост. В алых глазах шок, рука, держащая хвост, чуть дрожит. Духа осторожно посадили обратно на левое плечо и вернулись к созерцанию отражения.

— А из зеркала на Илию смотрела высокая девушка нескладной наружности. С короткими светло-русыми волосами, скелетистая и тощая — что сзади, что спереди (я про грудь). Пытающаяся выпрямиться в надежде, что еще не все потеряно, — грустно декламировал занимающийся самолечением гэйл. — Ребра четко обозначились. Их уже можно пересчитывать. Лопатки выпирают буграми, кожа… проблемная. Особенно лица. "И это киборг?" — спросите вы! "Да!" — мрачно сообщу я. Не красавица. Ну да ничего, бюст — не главное в нашей жизни… а в ее случае — и все остальное тоже.

Медленный поворот головы в сторону улыбающегося гэйла, пытающегося прилепить хвост на место.

— Не говори так! — справа, — Вы очень красивы. Почти совершенны! — Анрел? На душе девушки теплеет, она медленно улыбается. — И неважно, что только в душе. — Добил. — Главное — не внешняя красота, а внутренний мир. Помолитесь, и вперед!

Тяжелый вздох, отвернуться от зеркала и пойти к двери.

— Так голой и пойдешь? — снова слева.

— Да, — все еще спокойно.

— Не. Мне-то что. Иди хоть как. Но учти, голые дистрофики на улицах этого мира приговариваются к осмеянию и тыканью пальцами. Могут и обхамить, — задумчиво.

— Одеяло! Возьми одеяло! — заволновался анрелочек и рванул к сему предмету, мужественно пытаясь его поднять.

Силенок не хватало, так что он его скорее волок, чем нес к киборгу.

Гэйл с умилением за ним следил.

— Какой хорошенький, — улыбнулся он. — Мой! — с гордостью.

Девушка только кивнула, отбирая одеяло и накидывая его себе на плечи. Завернувшись, почувствовала, как у уха что-то колется и режется. Вспомнила — на плече что-то сидело. Пришлось доставать Иревиля, отряхивать и сажать обратно. Ее пообещали лично пытать в аду. Анрелочек же уже уселся справа и довольно улыбался, тяжело дыша от перегрузок.

— Ну и как я выгляжу? — неуверенно. Подвязавшись шнуром от гардин и вновь стоя перед зеркалом.

— Как-как… — задумчиво, слева. — Как скелет в одеяле, вот как… сногсшибающе! — язвительно.

— Рёва, ну зачем ты так? — расстроенно, справа.

Нечистик замер и расплылся в счастливой улыбке. Ее начали тыкать локтем в щеку.

— Нет, ты слышала? Рё-ова. Блин, я в аду!

— Так плохо? — удивленно.

— Так круто, — фыркнув.

Анрелочек хмурился, соображая: что он такого брякнул.

— А… я думала, что гэйлы и анрелы друг друга недолюбливают… а ты Феофана прямо-таки обожаешь, — поправляя шнур и понимая, что далеко она с этим одеялом не уйдет.

— Ну… вообще да. Но, во-первых, я не гэйл! А отражение темной половинки твоей души, хоть и маленькое… а во-вторых, анрелы — существа чистые, светлые и наивные, что ли. А каждому грязному и порочному хочется хоть раз в жизни заполучить в вечное пользование частицу такого вот света, — Красный как рак Феф смущенно рассматривал сложенные на коленях руки. — Чтобы мучить, издеваться, прикалываться… и все равно получать любовь в ответ. Это же круто! — Анрел сменил цвет на белый. На Рёву смотрели с ужасом, переходящим в возмущение. — Он же как котенок. И никуда от меня не денется, ибо мы — одно целое. Так что… — мечтательно.

Но тут его перекрестили и благословили одновременно, обрывая на самом интересном.

Через валяющегося на полу Рёву с дымящимся крестом на лбу пришлось после этого переступить и идти к двери уже без него. Ни она, ни Феф на нечистика даже не покосились. Потом догонит. Сам. Если захочет.

ГЛАВА 2

Признаться честно, девушка опасалась того, что окажется снаружи.

Но там оказалась всего-навсего длинная, уходящая вниз винтовая лестница и стоящий на ступенях высокий красивый парень с взведенным арбалетом и нервами. В нее прицелились, сощурив глаз, и выстрелили.

Анрел красиво заслонил девушку собой, но его сшибло прямо в воздухе что-то черное и рычащее, а стрела все же вонзилась в грудь киборга, отбросив ее назад и заставив съехать по стене на холодный каменный пол.

Больно не было. Было странно. А еще в голове что-то щелкало. Щелкало…

— Вот ты и попалась, нечисть, — довольно усмехнулся парень, поднимаясь по ступеням и не сводя с жертвы удивительно красивых, абсолютно черных глаз — в тон волосам, бровям, ресницам… длинным таким, пушистым.

Красив.

Щелк.

Высок.

Щ-щелк.

И острые концы верхней пары клыков лишь слегка выглядывают из-под тонкой губы приоткрытого в улыбке рта.