— Так…
— А так получается, что ты — трус, Дзинта-кун.
— Что?! — Дзинтаро сжимает кулаки и хмурится: — выбирай слова, а не то я тебе прямо тут наваляю, не погляжу что ты больной.
— А ты давай — киваю я: — попробуй. Ты же только с больными, слабыми и женщинами воевать умеешь. Вот только я тебе и больной наваляю. Ссыкло ты, Дзинта-кун.
— …. — Дзинтаро резко встает с места, раздувая ноздри. Я поднимаю руку, останавливая его.
— Сядь, Дзинта-кун. Я не закончил. Или ты настолько ссыкло, что даже не дослушаешь и убежишь? Или накинешься? Уж выслушать то ты не боишься?
Некоторое время он стоит, сжимая кулаки и упрямо согнув шею и я гадаю, броситься или все же уйдет?
— Хорошо — выдыхает он наконец и садится: — хорошо, я выслушаю тебя. Но потом… — угроза виснет в воздухе, не находит опоры и падает куда-то под ноги.
— Так вот, о чем это я? Ах, да. Дзинтаро — ты ссыкло, или говоря куртуазно — трус. Погоди, не перебивай, ты обещал выслушать. Дай мне объяснить, почему я так считаю. Вот смотри — когда появился Акихиро и его люди — ты повел себя храбро. Ты не заискивал, не встал на колени, ты был готов драться, даже несмотря на то, что скорей всего тебе бы наваляли. Верно?
— Ну — коротко кивает он.
— В конце концов ты не убежал, а дотащил меня до дома и взял на себя ответственность за происходящее, не просто привалили меня к калитке и нажал на звонок, чтобы убежать — а сделал все как надо. Эти твои поступки — поступки храброго человека.
— Что-то я тебя не понимаю — говорит он: — ты меня хвалишь или ругаешь?
— Ни то, ни другое. Так вот — вот тут ты был смел, отважен, дерзок и все такое прочее. А в ситуации, когда «боже мой, что обо мне подумают» — ты оказался трусом. Потому что тебе важно мнение твоих друзей, класса, школы. Потому что ты — испугавшись их мнения — повел себя крайне некрасиво и даже подло по отношению к человеку, которого ты, на секундочку, называл своей девушкой. Я уже не говорю, что все эти слухи скорее всего ложь и навет. То есть ты в любое время готов предать всех близких людей, друзей, родных, — ради общественного мнения, ради того, чтобы тебя считали «хорошим мальчиком».
— Я — не хороший мальчик!
— Дурак ты. — ласково говорю ему я: — в твоем случае «хороший мальчик» означает — настоящий мужик, крутой, сильный, мачо, не прощающий, жесткий и резкий. Вот таким ты хочешь казаться. Но ты подумай на секундочку, что же такое «настоящий мужчина». В первую очередь — это человек, который имеет свое мнение и не будет идти на поводу у толпы. Между прочим, ты мне благодарен должен быть за тот раз, а то пошло бы все не так, как бы ты потом Томоко в глаза смотрел? А ведь она на полном серьезе недавно хотела с моста сигануть.
— Что?! Но как…
— А вот так. Так что ты, Дзинтаро-кун — ссыкло. И скотина. Думай, брат, думай. Как бы ты себя чувствовал, если бы ее сейчас не было, а всю эту кашу ты заварил.
— Ксо… — шипит Дзинтаро. Он выглядит потрясенным. Конечно, думаю я, вы все еще думаете, что в игрушки играете, мальчики и девочки. Осознаете, что это не так только когда доиграетесь.
— Мне надо идти — говорит он, вставая, его лицо мрачно как грозовая туча: — извини.
— Думаю, что тебе нужно перед ней извиниться — добавляю я, заставляя его застыть: — и желательно при всех. Публично. Чтобы все видели, что она не изгой и это всего лишь недоразумение.
— Я напишу сейчас же — говорит он: — и в классе тоже.
— Вот и хорошо — киваю я. Он поворачивает голову ко мне.
— Но, между нами, это ничего не меняет — говорит он: — как поправишься — я тебе так наваляю, что ходить не сможешь.
— Ага. Мечтай. — отвечаю я: — ты бы сперва руки научился держать.
— Посмотрим. — он направляется в прихожую, на полпути останавливается.
— Это… спасибо тебе тоже — говорит он: — за все. И… ну ты так-то нормальный парень… а за Томоко — я разберусь. А ты… ну нормальный… и мама у тебя хорошая. И сестра.
— Вот не дай бог тебе туда щупальца свои протянуть — голову откручу — обещаю на полном серьезе я: — смотри у меня.
— Да я! Да никогда! Ты чего?! — краснеет Дзинтаро и буквально убегает в прихожую. Хлопает входная дверь. А я смотрю наверх, туда, где над ступеньками лестницы на второй этаж торчат два любопытных хвостика, в которые последнее время собирает волосы моя младшая сестра.