Новая женщина, или Кругосветка на колесах - [5]

Настал день, когда Мэри твердо решила совершить нечто уникальное. В ее воображении Нелли Блай соединилась с Томасом Стивенсом, и она поняла, что именно следует ей делать. Она станет первой в мире женщиной, совершившей кругосветное путешествие на велосипеде. Ура! До того дня, когда в скромной квартирке в северной части Бостона прозвучал этот победный клич, не было известно ни об одной женщине, проехавшей на велосипеде хотя бы по США от Атлантики до Тихого океана. Тем временем велосипед захватывал поклонников тысячами, на железную машину перестали показывать пальцем, хотя на женщин за рулем по-прежнему глазели с недоумением. У Мэри никогда не было собственного велосипеда. Ежедневно наблюдая, как велосипедисты без усилий крутят педали, она пришла к выводу, что занятие это не утомительное и научиться ездить легко.

Узнали о решении Мэри, в первую очередь, сотрудницы редакций, на которые она работала. Девушки крайне воодушевились и наперебой давали советы, кого взять в спонсоры и покровители. Первым делом следовало добыть велосипед и освоить эту модную машину, что оказалось делом непростым. Свой первый опыт общения с педалями и седлом Мэри описала в небольшой книжке «Как я училась водить велосипед», изданной на средства Союза Новых Женщин. К счастью, тренеру Мэри повезло гораздо больше, нежели инструктору ее современника Марка Твена – укрощение велосипеда в Бостоне происходило без жертв и разрушений. Впереди у неё был долгий путь, чтобы проверить теорию писателя о невозможности избежать наезда на каждую встречную собаку.

Свой проект о кругосветном путешествии Мэри изложила на бумаге и обратилась к известному промышленнику и почетному гражданину Бостона, хозяину завода, где наладили производство велосипедов «Колумбия». Проект одобрили, и представитель «Колумбии» лично доставил женскую модель велосипеда к зданию бостонской мэрии, где был устроен митинг в честь отъезда Мэри Берри, а за пару недель до этого события она подписала контракт с крупнейшим производителем фруктовой воды компанией «Бостонские ягоды».

В Нью-Йорке выдалась возможность взять другую машину – представитель компании «Стерлинг», узнавший из газет о планах Мэри Берри, предложил ей модель, хотя и мужской конфигурации и без тормозной системы, зато вдвое легче «Колумбии» и с циклометром на переднем колесе. Причин для отказа у Мэри не было, договора насчет машины она не подписывала, и фирменная табличка фруктовой воды перекочевала на заднее колесо красавца «Стерлинга».

ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ ВЕК

Журнал «Новая Женщина» Наш корр. Мэри Берри на пути в Европу. Накануне отплытия эмоции пассажиров и провожающих достигают высшего напряжения. Вполне естественно, когда на человека, который собирается провести в океане целую неделю, волнами накатывает воодушевление, меланхолия, а то и страх. Морское путешествие – тяжелое испытание. Пароход уходит в необозримую даль. Провожающий стоит на пирсе, не в силах сойти с места, пока судно еще виднеется вдали, а пассажир стоит на палубе, вцепившись в перила, и не может оторвать глаз от берега. Что их ждет впереди? Сплошная неизвестность.

Сегодня 30 мая 1894 года. Меня зовут Мэри Бэрри, а этот пароход называется «Турин». Меня можно считать непоседой, и здесь много таких, кому не сидится дома, – эмансипированные женщины, игроки в гольф, тайные любовники, дамы с ручными собачками, дети, которые учиняют полный бедлам на палубе, девушки легкого поведения, которые ведут себя как паиньки, черные музыканты из джаз-бэнда и даже лиллипуты из шоу фриков. Не исключено, что по ходу плавания на борту может обнаружиться кое-кто еще. Внешне я ничем не примечательна и легко затеряюсь в толпе, прогуливающейся по средней палубе, однако меня уже начали узнавать и зовут «наша Ягодка Мэри». Звучит слащаво для активистки женского движения, но я не возражаю. Главное, чтобы пассажиры, обычно скучающие от безделья, занялись делом после моих лекций, которые, несомненно, принесут им пользу. Мне удалось приступить к делу на второй день плавания, когда пассажиры разделились на два класса (независимо от класса занимаемой каюты): жертвы морской болезни и те, кто ею не страдает. Мне повезло – я морской болезнью не страдаю. В открытом море этим можно гордиться. Человек, желудок которого ведет себя прилично в первые дни плаванья, проникается самодовольством и берется руководить «пациентами». Фрацузские стюарды успокаивают пассажиров дежурной шуткой: «Только бутылки в баре хорошо переносят качку. Составьте им компанию, господа!» Мне же, с белой ленточкой на шляпке, в бар лучше не входить.

Достаточно было выехать на палубу на колесах (разрешение у помощника капитана получено заранее), как собралась куча желающих научиться езде на вело. Таким образом, я сделалась для многих первым в их жизни велосипедным тренером, занятия расписаны по часам, и качка нам не помеха. Пассажиры ищут общения где придется, чтобы не умереть со скуки между завтраком, ланчем и обедом. Кажется, люди нигде не говорят так много, как в открытом море. Для некоторых разговор становится способом забыться, и они несут всякую чепуху, однако большинство рассуждает здраво, а уж если вам повезет встретить остроумных людей, – дальнее плавание превратится в роскошное общение. Благодаря моим урокам езды на колесах и лекциям о женском движении образовался дискуссионный клуб. Темы возникают стихийно, обсуждения проходят бурно и нередко достигают точки кипения. К примеру, вчера одна дама из Парижа одобрила мою приверженность женскому костюму. Началось с юбки, а пошло-поехало-вам-судить-куда. Пуритане не дремлют.