Новая Сибирь - [44]

Антон задумался. В словах Ларисы, несомненно, логика присутствовала, но соглашаться с ней он не хотел. Тепло там, видите ли… Фрукты…

— Антош, — продолжала уговаривать Лариса, — представь, если мы останемся здесь. Мы же одичаем.

— Кирила Кирилыч жил себе и не одичал нисколько.

— Кирилу Кирилыча регулярно навещали люди, сам он иногда ездил в райцентр за покупками, по другим делам. А мы сидим здесь втроем, хорошо, офицеры зашли. Когда они еще придут? Придут ли вообще? Я и так удивляюсь, что у нас достаточно бесконфликтная ситуация, по всем правилам мы уже должны друг другу так надоесть… А впереди ведь снова зима. Сидеть в четырех стенах и глазеть друг на друга… Книжки, и те все прочитаны от корки до корки!

— А управлять? Кто дирижаблем управлять будет?

— У меня есть PPL. Лицензия частного пилота, получил в Париже, — сказал Фрэнсис.

— И что это означает? Ты можешь управлять самолетом?

— Для получения лицензии пилот должен иметь налет не менее сорока часов в ходе прохождения курса подготовки, не менее десяти часов самостоятельного налета, причем один из них не менее двухсот семидесяти километров, не менее часа налета по приборам и три часа налета ночью, включая выполнение пяти взлетов и посадок, — с гордостью доложил Фрэнсис.

— Вот видишь, — сказала Лариса. — Вместе с Фрэнсисом мы как-нибудь разберемся.

— Хорошо, хорошо… — Антон сердито разломил ружье, глянул в ствол. — Только давайте еще раз подумаем, прежде чем волочиться бог весть куда. Кстати, как ты ребенка потащишь?

— Это уже моя проблема, — буркнула Лариса. — Не волнуйся, тебя не попрошу.

— Да я и не волнуюсь, — хмуро сказал Антон и пошел курить.

Разговор о путешествии к аэродрому и полете в Абхазию больше не поднимался до тех пор, пока Фрэнсис не вернулся с охоты, таща на себе человека. Мужчина лет сорока-пятидесяти был изможден до крайней степени, одет в какие-то лохмотья, правая рука сломана, все тело — в ранах и ссадинах, искусано мошкой и комарами. Фрэнсис наткнулся на него совершенно случайно, когда пришелец лежал ничком в папоротнике, не подавая признаков жизни.

Лариса пришла в ужас и тут же начала хлопотать вокруг найденыша, уложив его в баньке из боязни натащить в дом вшей, которые так и кишели в бороде и длинных нечесаных волосах, и прочую заразу. Фрэнсис и Антон помогали по мере сил — изготовили деревянный лубок для сломанной руки, кое-как зафиксировали, хотя перелом был давний, рука почернела и сильно отекла.

— Сюда бы хирурга, — тихо сказал Антон, когда они вышли из баньки, оставив Ларису заниматься полутрупом. — И то без руки остался бы. По-моему, заражение началось.

— Откуда же он взялся?

— Если очнется, спросим. Хотя мне всё это очень и очень не нравится.

— Мне тоже, — согласился камерунец. — Он чего-то или кого-то сильно боялся, иначе в таком состоянии до нас не добрался бы. Шел до последнего, потом полз. Судя по следам, откуда-то с юга, хотя, думаю, он направление строго держать не мог — плутал.

— Спит, — сообщила вышедшая Лариса. — Пойду бульон ему сварю, что ли…

— Совсем плох?

— Насколько я в этом понимаю, долго не протянет. Высокая температура, сепсис… А еще у него вся спина в таких шрамах, словно его били плеткой.

Фрэнсис и Антон переглянулись.

— Плеткой?

— Да, такие характерные рубцы… Очень много, целая сетка, и старые, и свежие.

— Беглый раб? — предположил Антон.

— Все может быть, — устало сказала Лариса. — Я попробую привести его в чувство, может, хоть что-то расскажет. Но не уверена, что получится.

Тем не менее у Ларисы получилось. Через пару часов человек, приоткрыв заплывшие от укусов глаза, осторожно цедил с ложки мясной бульон.

— Где я, — тихо и хрипло спросил он, покачав головой, когда Лариса потянулась к нему с очередной порцией.

— Это дом лесника, — сказал Антон уклончиво. Он толком не знал, как объяснить.

— Не догнали… — пробормотал человек, и потрескавшиеся черные губы сложились в жуткой улыбке.

— За вами кто-то гнался? Вас преследовали?

— Я сбежал… — сказал человек. — Меня зовут Иван, Иван Гринько, я бывший врач. Нынешний раб Новой Сибири. Впрочем, теперь уже тоже бывший.

— Врач? — удивилась Лариса. — Разве им не нужны врачи?

— Девушка… — человек снова улыбнулся, — у них врачей, как гинекологов и дантистов в Израиле. При почти полном отсутствии лекарств много врачей не требуется. А я так вообще анестезиолог, профессия из прошлого… Поэтому быстро стал рабом. Рабы нужны всегда, их много не бывает, потому что они еще и скот.

Гринько неспешно, иногда прерываясь, чтобы передохнуть и съесть пару ложек бульона, рассказал о том, что творится в Новой Сибири под дланью всемогущего губернатора Былинникова. Рассказ в целом не отличался от того, что Антон уже слышал в деревеньке от пленного экс-оператора свадеб и корпоративов. Но ряд важных деталей поверг приятелей в раздумья. В частности, Гринько сообщил, что Былинников добыл где-то внушительный арсенал огнестрельного оружия в разном состоянии, что позволило усилить армию Новой Сибири и подвигло губернатора на захват новых территорий. Добрались уже до Тогучина и Коченево, взяли аэропорт Толмачево, где со времен пробуждения обосновалось много народу из числа пассажиров и сотрудников аэропорта. Регулярно совершали набеги в Новосибирск, где тоже творилось черт знает что.