Новая русская доктрина: Пора расправить крылья - [13]

Первый из них — существуют исторические закономерности, обойти которые невозможно. Задачи 30-х годов типологически схожи с теми задачами, которые диктуются нынешней ситуацией. Так, например, репрессии отчасти были вызваны необходимостью политической борьбы и выстраивания госаппарата нового типа. Но ведь ротация элит — это неумолимое требование и нашего времени, без которого невозможно развивать страну. С репрессиями или без репрессий, но власти придется решать схожие задачи и наверняка преодолевать сопротивление многих коррумпированных кланов и групп. Как преодолевать его — отдельная тема, в том числе и тема нравственная.

Второй момент как раз связан с ответом на вопрос, можно ли избежать в этой связи нежелательных издержек. Осознавая аналогию 30-х годов, мы не вызываем «дух Сталина», а вооружаемся знанием о рисках и опасностях того пути, по которому идем. Мы будем способны трезво смотреть на свои поступки и на собственную государственную политику только при одном условии: если мы будем понимать, что мы входим в определенном смысле в «новые 30-е». А вовсе не тогда, когда мы будем отмахиваться от этой мысли, как если бы мы относились к теме исторических аналогий как к какой-то запретной, кощунственной (а именно к этому склоняют нас те из либералов и антисталинистов, которые воспринимают тему не здраво, а истерически, с нетерпением никаких возражений, с претензией на то, чтобы принуждать других, о чем можно думать, а о чем даже помыслить нельзя). Именно применяя аналогию и здраво относясь к ней, мы сможем в значительной степени избежать тех издержек, которые были свойственны сталинской политике в трагические 30-е годы. Минимизировать те риски, которые связаны со скатыванием на простые и легкие пути — пути массовых репрессий, подмены справедливого наказания мотивами отмщения и произвола. Боязнь повторить грехи и ошибки «37-го года» или «раскулачивания» — стимул для поиска новых, более сложных, гибких, современных путей, а не повод отказа от развития и традиции. Одно из самых вероятных решений — нынешняя элита должна сама признать, что она некачественно и неэффективно служит нации, что она внутренне не готова идти на жертвы и уступать в чем-то, в том числе отказаться от тех излишеств и возможностей, которыми пользовалась последние 15 лет. Признать это и приступить к самоисправлению — вот самый простой способ избежать издержек, связанных с ростом государственного насилия и преследования по мотивам коррупции, причинения политического и экономического ущерба обществу.

Итак, на вопрос, означает ли курс на «новые 30-е» создание нового ГУЛАГа, новых репрессий в отношении миллионов и расстрелов в отношении сотен тысяч, — можно отвечать решительно и однозначно: не означает.

«Новые 30-е» подразумевают отбор лучшего и отсеивание худшего из прошлого опыта. Они подразумевают прорывное инновационное развитие, то есть способность за короткий период пробежать расстояние развития, которое другие народы и цивилизации проходили в течение долгого времени, наконец, способность ответить на внешние вызовы и угрозы. История повторяется. Наступает критический период, когда становится понятно: если Россия не решает таких задач, ее оттирают на обочину. В нашем случае это означает не просто прозябание на задворках истории, но и гибель, потому что оттирание России в сегодняшнем мире повлечет захват и перераспределение ее территорий и недр.

Образ врага, который нужно создать для успешного наступления в будущее, — это не обязательно конкретный геополитический враг. Нашим главным врагом является собственная неорганизованность, неготовность пойти на самоограничение, неспособность планировать и выстраивать собственное развитие, собственную жизненную стратегию .

1.13. Идеологический смысл образа «пятилетки инноваций»

Наше цивилизационное конкурентное преимущество, как показывает история, — способность к опережающей инновационной деятельности. Используя аналогию с тридцатыми годами как эпохой самого бурного и стремительного в истории России инновационного развития, гораздо важнее удерживать в сознании не негатив, а позитив, созидательный потенциал этой эпохи великих строек. Построение такой аналогии в нашем случае означает не «сталинизм», не символ реставрации советского мироустройства, а рассмотрение государственного опыта Сталина как наследия , один из продуктивных мифов, один из созидательных образов прошлого.

Что касается образа пятилеток, то в них необходимо выявить их главное содержание — прорывное развитие означало прежде всего построение современной экономики, воссоздание полноценного цивилизационного субъекта, который мог на равных действовать в битве мировых проектов. 30-е годы должны вдохновлять нас не своими темными, а своими высокими чертами — подъемом национального духа, связанным с новыми открывающимися перспективами, созданием нового машиностроения, новой металлургии, мощнейшей энергетики, нового вооружения, освоения северных территорий и Арктики, покорения воздушного пространства. 30-е годы — пример того, как Россия может обыгрывать конкурентов и споро, в духе тульского Левши, преодолевать исторические и технологические разрывы между конкурентами.