Новая Магдалина - [41]

— Я слышал от привратника сада, что ваше сиятельство и Грэс вернулись вчера. Я тотчас вошел, не тревожа слуг, кратчайшей дорогой.

Орас обернулся к Джулиану.

— Женщина, о которой вы сейчас говорили, — продолжал он, — опять была здесь в отсутствие леди Джэнет.

Леди Джэнет тотчас взглянула на племянника. Джулиан успокоил ее движением руки.

— Это невозможно, — сказал он, — тут, должно быть, какая-нибудь ошибка.

— Ошибки нет, — возразил Орас, — я повторяю то, что сейчас слышал от самого привратника. Он не решился сказать об этом леди Джэнет, опасаясь испугать ее. Не далее как три дня тому назад эта женщина имела дерзость спросить у него адрес ее сиятельства в приморском городе. Разумеется, он не дал.

— Ты слышишь, Джулиан? — спросила леди Джэнет.

Никакие признаки гнева или досады не обнаружились в Джулиане. Выражение его лица в эту минуту показывало искреннее огорчение.

— Пожалуйста, не пугайтесь, — говорил он тетке самым спокойным тоном, — если она попытается обеспокоить опять вас или мисс Розбери, я имею возможность тотчас остановить это.

— Каким образом? — спросила леди Джэнет.

— В самом деле как? — повторил Орас. — Если передадим ее под надзор полиции, мы сделаемся предметом публичной огласки.

— Мне удалось избегнуть всякой огласки, — ответил Джулиан, и выражение огорчения на его лице делалось все заметнее по мере того, как он говорил, — прежде чем отправиться сюда сегодня, я имел секретное совещание с судьей округа и условился с ближайшей полицией. Получив мою карточку, опытный инспектор в партикулярном платье явится по указанному мною адресу и спокойно выведет ее. Судья выслушает мое заявление в своем кабинете и рассмотрит доказательства, представленные мной о том, что она не может отвечать за свои поступки. Доктор даст официальное показание, и закон отправит ее под надлежащий надзор.

Леди Джэнет и Орас с изумлением переглянулись. По их мнению, Джулиан менее всех на свете был способен принять такие умные и строгие меры. Леди Джэнет настаивала на объяснении:

— Почему я слышу об этом в первый раз? — спросила она. — Почему ты раньше не сказал мне, что принял эти предосторожности?

Джулиан отвечал откровенно и грустно:

— Потому что я надеялся, что не будет необходимости прибегать к крайностям. Вы теперь принуждаете меня признаться, что доктор и поверенный (я обоих видел сегодня утром) думают, так же как и вы, что на нее положиться нельзя.

Это по их совету отправился я к судье. Они спросили меня, не подтверждали ли мои справки за границей — как ни были они неудовлетворительны в других отношениях — предположение, что эта бедная женщина не в здравом уме. Я принужден был по совести сознаться, что это действительно так. Сознавшись в этом, я был обязан принять такие предосторожности, какие поверенный и доктор находят необходимыми. Я исполнил свои обязанности совершенно против моей воли. Это слабость, конечно, но мне нестерпима мысль обращаться жестоко с этой несчастной женщиной. Ее обманчивая мечта так безнадежна! Ее положение такое жалкое!

Голос его ослабел. Он отвернулся и взял свою шляпу. Леди Джэнет пошла за ним и стала говорить с ним в дверях. Орас ехидно улыбнулся и пошел греться у камина.

— Ты уходишь, Джулиан?

— Я иду только к привратнику. Я хочу предостеречь его на случай, если он увидит ее опять.

— Ты вернешься сюда?

Леди Джэнет понизила голос до шепота.

— Право, есть причина, Джулиан, по которой ты не должен уехать отсюда.

— Я обещаю не уходить, тетушка, пока не обеспечу ваше спокойствие. Если вы или ваша приемная дочь будете испуганы новым появлением, даю вам честное слово, что моя карточка будет отправлена в полицию — как ни тягостно было бы это для меня.

Он тоже понизил голос при следующих словах:

— А пока помните то, в чем я признался вам, когда мы были одни. Для моего спокойствия позвольте мне видеться с мисс Розбери как можно меньше. Я найду вас в этой комнате, когда вернусь?

— Да.

— Одну?

Он сделал сильное ударение и голосом и взглядом на это слово. Леди Джэнет поняла.

— Неужели ты до такой степени влюблен в Грэс? — шепнула она. Джулиан одной рукой дотронулся до руки тетки, а другой указал на Ораса, стоявшего спиной к ним и гревшего ноги на каминной решетке.

— Ну? — сказала леди Джэнет.

— Ну, — сказал Джулиан с улыбкой на губах и со слезами на глазах, — я никогда никому не завидовал так, как ему! — С этими словами он вышел из комнаты.

Глава ХV УГРЫЗЕНИЯ ЖЕНЩИН

Согрев ноги, Орас отошел от камина и увидел, что остался с леди Джэнет вдвоем.

— Могу я видеть Грэс? — спросил он.

Непринужденный тон, которым он задал этот вопрос, тон, так сказать, подчеркивающий право собственности над Грэс, неприятно поразил в эту минуту слух леди Джэнет. Первый раз в жизни она стала сравнивать Ораса с Джулианом — к невыгоде Ораса. Он был богат, дворянин древнего рода, пользовался безукоризненной репутацией. Но у кого было более великодушное сердце? Кто из них двоих более заслуживал звание человека?

— Никто не может видеть ее, — ответила леди Джэнет. — Даже вы.

Тон ответа был резкий, с оттенком иронии. Но какой современный молодой человек, обладающий здоровьем и независимым доходом, способен понять, что к нему может относиться ирония? Орас (очень вежливо) не принял это за ответ.