Новая инквизиция - [43]

Человек был огромен – и видно было, что могучие мышцы под изрядным слоем жира не умерли, лишь чуть вздремнули. Чисто выбритый шишковатый череп, давящий взгляд из-под кустистых бровей.

Юзеф. Непосредственный начальник Лесника.

Самый влиятельный член Капитула, почитаемый многими за фактического главу Конторы.

Обер-инквизитор.

Часть вторая КРЕСТ ПИЛАТА

Аз бо семь, аки она смоковница проклятая: не имею плода покаянию; имею бо сердце, аки лице без очию; и бысть ум мой, аки нощный вран, на нырищи забдех; и расыпася живот мой, аки ха-наонскый царь буестию; и покрыи мя нищета, аки Чермное море фараона.

Слово Даниила Заточника.

Дела минувших дней – V Начало

Люди, поверхностно знакомые с историей, уверены, что инквизиция – чисто западное изобретение. И ничем, кроме варварской жестокости, не прославилась. Спорить с ними бесполезно – костёр Джордано Бруно и отречение Галилея их главные, с детства усвоенные аргументы. А на святой Руси такого ни-ни, уверены означенные граждане. Не опускалось, дескать, русское православие до сжигания еретиков. Только мракобесные католики отправляли на костёр безвинных…

Другие – те, что необразованней, – считают отцом русской инквизиции Ивана III, заслужившего прозвище Грозный задолго до своего печально знаменитого внука. Это, несомненно, тоже ошибка. И причина её – сходство внешних признаков.

Костры, на которых слуги Ивана III поджаривали еретиков-жидовствующих, как две капли воды напоминали западные аутодафе. Но все началось раньше, значительно раньше. Дело ведь не в названии и не во внешней атрибутике…

Названий у Русской Инквизиции было много. Когда-то звались инквизиторы княжьими людьми – исполнявшими некие достаточно специфичные функции. Именовались владычными слугами – до того как разругались в тринадцатом веке с митрополией… При Иване IV Грозном носили и название грозное – Святая Расправа (хотя под расправой понимался в те годы просто суд, причём правый). При тишайшем Алексее Михайловиче были отдельным подразделением Сыскных дел Приказа. Пётр Первый, куроча страну на немецкий лад, ввёл официально должность обер-инквизитора Синода – и соответствующую службу. Его преемники (верней – преемницы), заигрывая с Дидро и Вольтером, и должность и службу не то чтоб упразднили, но перестали упоминать – вроде и нет такой…

Но Инквизиция была, есть и будет. И какие бы новые названия не носила Контора, её солдаты называют себя инквизиторами – тоно так же, как звали и зовут себя чекистами наследники упразднённой ВЧК.

Первые письменные упоминания о русской инквизиции относятся ко временам Владимира «Святого». Известно, что этот киевский княвь, до того как стать равноапостольным крестителем Руси и (ревностным христианином – был не менее ревностным яйычником. Речь тут не о многочисленных жёнах и не о гар эмах в трех городах общей списочной численностью в восе льсот наложниц (от этих утех князь не отказался, даже став эавноапостольным крестителем).

Речь о глубокой реформе язычества, проведённой Владимиром за несколько лет до крещения Руси. По сути, впервые была предпринята попытка сплотить единую государственную церковь – языческую. Привести всех волхвов и кудесников, дудящих каждый в свою дуду, к общему знаменателю. Создать цельный и непротиворечивый культ, служащий интересам державы.

За Приказом числились лишь боевики, или, как тогда говорилось, младшие служки Инквизции. Политическое руководство осуществляла организация с названием, напоминающим о домах пионеров: «Кружок ревнителей благочестия». Глава Приказа, Федор Ртищев, внук небезызвестного Гаврилы Ртищева, был одновременно активным членом «Кружка…».

Результаты реформы впечатляли. Вместо почерневших деревянных идолов, таящихся на лесных полянках, – встали роскошные государственные капища в центрах городов («Перун с серебряной головой и золотыми усами»). А языческие священники (кто реформу принял) составили многочисленное сословие, со своей иерархией («волхвы», «чародеи», «кощунники»). Заседали в великокняжеской думе, курировали множество направлений: искусство и сельское хозяйство, медицину и историю, проведение религиозных праздников и многое другое.

И Инквизицию.

Потому что служителей тёмных сил, не принявших реформу, хватало. Закончился эксперимент плачевно. Привыкшего к единоличной власти князя не устраивало жреческое сословие, столь активно вмешивающееся в управление державой. Перуна сбросили в Днепр, народ копьями загнали в воду – креститься. Часть волхвов и чародеев погибла, часть ушла в леса, часть стала православными священниками.

Инквизиция – тогда ещё не носившая это название – не исчезла. Наоборот, набрала новую силу. Ибо ушедшие в леса в слепой жажде реванша обращались не к благостной матери-Ладе, но к самым тёмным силам, стоящим за гранью. Лилась кровь ритуальных жертвоприношений. Тёмные набирали силу. Тенятники шли по земле, и их становилось все больше. Преградили им путь не хранители тайных знаний – простые парни с мечами и в кольчугах. Инквизиторы.

Глава первая

– Ну и как это понимать? В городе творится непонятно что, в каждом мусорном бачке – расчлененка, агенты исчезают без прощальной записки, а чем тут занимается господин Лесник? Ухлёстывает за девушками и бьёт в морду первому встречному. И второму бьёт, и третьему, и четвёртому…