Новая Хронология за 1 час - [16]

Выяснилось также, что никто из критиков этого издания, его, Татищева, рукописей — ни тех, которыми пользовался Миллер, ни каких других, в руках не держал. Нельзя не отметить, что Татищев совершенно не доверял «Повести временных лет», по — крайней мере, её первой части. В «татищевских» рукописях, найденных в нашем веке в частных архивах, прямо написано: «О князех русских старобытных Нестор монах не добре сведом бе». Видимо, Татищев понял в подлинной русской истории значительно больше, чем «ему следовало». Оказывается, Татищев пользовался «как раз теми материалами, которые не сохранились до нашего времени». В этом отношении Татищев удивительным образом отличается от Карамзина. Оказывается, труд Карамзина почти целиком основан на источниках, сохранившихся в архивах (за исключением Троицкой пергаментной летописи). И как это удалось Татищеву подобрать для своей «Истории» именно те источники, которые через некоторое время «почему-то» погибнут? Оказывается, Татищев пользовался источниками XIV–XVI веков, которые относились к истории Поволжья и Сибири, и при этом «пользовался казанскими и астраханскими архивами, не дошедшими до нашего времени». Вероятно, все эти архивы были просто уничтожены в XVIII веке, уже после Татищева, поскольку эти источники, видимо, говорили об истинной истории Руси — Орды. Книгу же Татищева, видимо, также, просто уничтожили, самого Татищева объявили вольнодумцем. Но впоследствии, уже после его смерти, цинично воспользовались его именем и издали «его» «Историю».

Оказывается, что вся современная версия русской истории была выдвинута исключительно иностранцами — Миллером, Шлецером и Байером. С некоторым успехом современные историки демагогически «загораживаются» Татищевым — первым русским историком. Мол, первым был всё-таки русский. А о том, что труд Татищева был на самом деле утрачен и затем неизвестно по каким рукописям издан Миллером — обычно не говорят.

2.15.3. Миллер — главный исполнитель заказа Романовых.

Миллер поступил на службу к Романовым и являлся профессором истории и официальным историографом при Академии Наук. Именно он получил заказ от Романовых на написание русской истории. Однако, так и не смог найти источников по истории Руси в столицах (Москве и Санкт — Петербурге) и поэтому якобы был вынужден отправиться в путешествие по провинциям, в 1733–1743 годах. Причём — в Сибирь! Следовательно, имеющиеся сегодня летописи, лежащие в основе нашей истории, «привезены» Миллером якобы из Сибири. В то же время хорошо известно, что они носят яркие следы стиля Юго-Западной Руси. По возвращении из Сибири, Миллер и получил официальную должность историографа. Однако при поступлении на службу ему пришлось дать, выражаясь современным языком, подписку о неразглашении государственной тайны. Об этом сообщает Шлецер: «Миллер говорил о государственных тайнах, которыми пришлось бы овладеть, если заняться обработкой русской истории; но эти тайны доверяются только тому, кто на всю жизнь записывается на русскую службу... Тогда я ещё не знал, что Миллер сам сделал подобную оплошность... и лишил себя... отставки». Шлецер был приглашён Миллером для участия в его исторических и географических трудах. В своих воспоминаниях Шлецер так отзывается об архиве русских летописей, имевшихся в распоряжении Миллера: «Киевская летопись игумена Феодосия и летопись XII столетия неизвестного автора... были бы большим пособием, если бы были изданы... ибо... [в них] описывается история главнейших вождей и князей, а также говорится об обширнейших приобретениях земель с древнейших времён».

Шлецер отказался дать обязательство о неразглашении государственной тайны и поэтому не был допущен к архивам Миллера. Рукописи, которые Шлецер обработал, он нашёл в архивах Академии Наук. Третий немец, историк, Байер, работавший с Миллером над русской истории, за 12 лет пребывания в России так и не выучил русский язык. Ключевский писал о Миллере и Байере следующее: «Учёные академики — иностранцы... незнакомые или мало знакомые с языком этой страны и с ... источниками её истории... Байер ... не знал, что ... Синопсис — не Летописец». Поясним, что Синопсис — это первая опубликованная Романовская версия русской истории. Ничего общего с летописью он не имеет. Составлен как учебник по русской истории. То, что Байер не отличал его от Летописца, показывает как «хорошо» он разбирался в русских исторических источниках.

Вся эта картина означает, что привычная нам сегодня концепция русской истории — очень позднего происхождения. Кроме того, оказывается, что современная версия русской истории была выдвинута исключительно иностранцами. В каких ещё европейских странах отечественную историю писали исключительно иностранцы? Искажение подлинной русской истории в версии Шлецера — Миллера — Байера получает естественное объяснение как одна из важнейших идеологических задач самой романовской династии. Приезжие немцы — профессора попросту добровольно исполнили данный им заказ. Был бы заказ другим — написали бы по-другому. Скорее всего, после неудачного опыта с Татищевым, Романовы решили, что для работы с государственными тайнами в русской истории лучше подойдут иностранцы. Они послушнее, языка не знают, русская история им безразлична.