Новатор - [15]

— Да так, — смутился я, — на физике обсуждали.

Вот значит как… антигравитация. Да ещё и нарушение физических законов. Надо бы действительно помалкивать на эту тему, чем чёрт не шутит, наверняка уж за такие-то сведения любая разведка мира какие хочешь деньги даст.

Тут же ввернулась другая мысль — разводит меня Жора, разводит как лоха. Наверняка ведь к колёсикам моторчик приделал мощный… Только зачем это ему? Спонсор из меня никакой, денег на изобретения с меня не вытрясешь.

Блиин, — подумалось мне, — а ведь мы сегодня трёх человек чуть насмерть не прикончили. Вот денёк выдался насыщенный…

С этими мыслями я заснул.

Утром перед тем, как выйти из дома я деловито ощупал карманы — оба шокера лежали на месте, и мысль о них согрела мне душу. Никогда ещё я не чувствовал себя таким защищённым, отправляясь в школу.

Цацкина и его друзей я не встретил ни на крыльце, ни в коридорах. Я уже начал было переживать, что заряд в шокерах был слишком сильный и они не смогли оправиться, но к своей радости обнаружил их уже сидящими в классе на своих местах и старательно отводящими взгляд от меня и от Цветкова. В какой-то момент Цаца случайно глянул на меня и я ему весело подмигнул.

Бог мой, на его лице отчётливо отразился страх. Вот уж не думал, что он когда либо будет меня бояться. Его «коллеги» похоже вообще боялись оторвать глаза от парты.

Такая перемена в их настроении не ускользнула от всех остальных и по классу поползли слухи о том, как вчера Цаца с каким-то амбалом со всех ног удирали от меня и Жоры. Слухи обрастали новыми подробностями и преувеличениями и к концу первого урока я уже услышал версию, что я уложил одним ударом двух корешей Цацы и пацана с параллельного класса, а сам Цаца вырвался от нас и убежал, плача и прося его не трогать.

Развеивать эти домыслы мы конечно не стали, Цаца и подельники тоже отмалчивались, в результате история о вчерашней несостоявшейся потасовке разрослась до вселенских масштабов.

Давно позабытое чувство гордости проснулось во мне. Да, может быть незаслуженно, ведь победой над Цацей я был полностью обязан Георгию и его самострелам. Но мне на это было начхать и для меня это была первая перемена за 6 лет учёбы, когда я чувствовал себя хозяином класса. Нет, меня не боялись, поскольку как можно бояться человека, который за все эти годы никому не сделал ничего плохого, но меня буквально почитали, как ученика, избавившего всех от ига Цацкина, ведь тот действительно стал таким тихим, каким я даже не припоминаю его в первом классе… впрочем, надолго ли?

По взглядам, которые бросали ребята на меня и на Жору, по тому, как они затихали, когда я подходил ближе, по тому, как мне уступали дорогу, я понимал, что все говорят о нас и мы главные герои этой недели, а может даже месяца.

— Этим надо пользоваться! — Мелькнула у меня мысль на второй перемене и пока не улетучилась решимость, я отправился к Таньке Семёновой.

Я нашёл Таню в конце коридора. Активно жестикулируя, она что-то рассказывала двум подружкам и я невольно залюбовался ею — золотистые волосы, небрежные жесты, которыми она откидывала назад чёлку, весёлый, озорной и искренний смех, голубые глаза, красивое платье, обтягивающее маленькую, но такую симпатичную грудь.

Нет, не время предаваться мечтам, я сбросил наваждение и решительно подошел к ней.

— Таня, можно с тобой поговорить?

Говорить при подругах я всё-таки не решился.

Таня кивнула мне и отошла от подружек, которые стали тут же хихикать и шептаться между собой. Когда мы отошли на несколько метров, я выпалил:

— Приходи ко мне на день рождения в воскресенье.

Татьяна замялась, а я стоял и считал удары своего сердца.

— А кто-нибудь ещё из нашего класса будет? — неожиданно спросила она.

Тут уж замялся я. Честно говоря, когда я подходил, то я совершенно не собирался справлять день рождения. Татьяну я собирался пригласить в кино, а идея с днём рождения пришла ко мне совершенно спонтанно уже когда я уже отозвал её в сторонку и теперь я совершенно не знал, нужно ли пригласить ещё кого-нибудь из класса, поскольку никогда дней рождений для одноклассников не устраивал.

— Цветков будет, — решился я в конце концов.

— Хорошо, приду, — ответила Таня и я просто расцвёл.

— Замечательно, я вечером перезвоню и скажу во сколько приходить.

Обрадованный что всё так легко получилось, я чуть было не столкнулся с таким же сияющим Жорой.

— Ты-то чему так рад? — удивился я.

— Вчера показал отцу то, что мы с тобой испытывали, так он меня даже похвалил, представляешь?

— Ну вообще-то не представляю. На мой взгляд, изобретение антигравитации тянет как минимум на Нобелевскую премию, а не только на похвалу от отца.

— Тсс, — испуганно огляделся Жора. — Не говори об этом громко. Понимаешь, он вообще похвалил меня в первый раз в жизни, до этого он довольно скептически относился ко всем моим наработкам, называя их игрушками. А насчёт этого устройства отец сказал чтобы я хранил его в секрете до поры до времени и не рассказывал об этом даже маме. Люди, по его словам пока не готовы к изобретениям такого рода.

— Как не готовы? — возмутился я. — Ты представь, какие это открывает возможности для развития экологически-чистого транспорта!