Новатерра - [31]

      - Да замолчи ты! - огрызнулся комбат. - Дай сюда ствол! Подпрыгни!

      Естественно, амуниция болталась, как колокольный язык, и он, конечно, подтянул супруге 'сбрую', но лишь настолько, насколько это вообще было возможно за одну-две секунды.

      - Бежать сможешь?

      - Постараюсь...

      - Да уж будь любезна, постарайся! Я выхожу. Ты берёшь Аленку, прячешься за шкаф и ждёшь меня. Без команды не высовываться! Дальше - всё время за моей спиной! Поняла?

      Жена кивнула, и слёзы, будто расплескавшись при этом движении, вновь заструились по подсохшим к тому времени щекам. И комбат, глядя на это безобразие, вынужден был потерять ещё несколько драгоценных секунд.

      - Соберись, Марго! - прижал её к груди. - Сожми нервы в кулак, стисни душу зубами! Мы с тобой сейчас на вертикальном горном склоне без страховки. Назад уже нельзя - сорвёмся. Только вперёд, только вверх! Вот будем наверху, тогда всё вспомним и отплачемся. Если, конечно, будем там... Ни о чём не думай, просто следуй за мной! Когда позову, не раньше... - резко отпрянул. - Всё, я выхожу. Жди команды! На всякий случай - прощай...

      Мягкие оболочечные пули 'макарова', с притупленной головкой и дозвуковой скоростью полёта, дают лишь номинальный рикошет от гладкой твёрдой поверхности, но комбат всё же поостерегся стрелять на лестничной площадке - фактически в кубе из армированного бетона - и убрал пистолет в косой кармашек-кобуру на груди. Широко распахнув то, что ещё оставалось от входной двери, на смертный бой он выходил с лопаткой в правой руке и 'демократизатором' в левой. И как раз подоспел к моменту кульминации действа. Игорь Шаталин, он же Док, в полном, даже при кепи, комплекте десантного камуфляжа - но почему-то босой, как Христос по пути на Голгофу, - нёс на плече тяжкий крест гуманизма и человеколюбия. В роли креста, укрытый в углу широченной грудью Дока от пятерых разъярённых оборотней, выступал Васька Куракин, долговязый нескладный мужчина одних с приятелями лет, брюнет с абсолютно почему-то седой бородкой клинышком, прикрытый одним лишь исподним, зато в резиновых болотных сапогах. Нанося первый маховый удар лопаткой в шею ближнего из Бледных, комбат успел мельком подумать: 'Вот выкарабкаемся мы из этой катавасии, им в новом мире так и придётся попеременно 'фестивалить': сегодня ты одет с иголочки, а завтра отдай всё, вплоть до портянок, товарищу! Если, конечно, выкарабкаемся'...

      Док воспрял духом с появлением подмоги, даже Куракин замахал ногами, потому не прошло и четверти минуты, как вурдалаки скорчились на полу, истекая кровью - бледно-розовой с коричневым отливом, точно гной. Путь к спасению оказался свободен! Правда, лишь до восьмого пока этажа, где, в свою очередь, кипела драка...

      - Марго, на выход! - прокричал комбат. - Здорово, братцы! Двигаться можете?

      Док практично содрал кроссовки с одного из поверженных врагов и, безуспешно пытаясь унять разгорячённое дыхание, прохрипел:

      - Справимся.

      - Что ж, буду вам очень за это признателен... Семьи?

      - Нету никого, - за обоих сквозь зубы процедил Куракин.

      - Яс-с-сно... - в том же тоне резюмировал комбат.

      Док наконец более или менее отдышался.

      - Старый, можешь объяснить, что происходит?

      - Как это ни удивительно, могу. Происходит катастрофа планетарного масштаба...

      - Из чего ты заключил, что планетарного?!

      Комбат мог бы, конечно, сослаться на откровение Свыше, но не стал этого делать - пророки редко удостаивались признания до своей кончины, зато как раз пророчества имели свойство эту самую кончину приближать...

      - Из чего заключил? Смотрел утром новости и стал свидетелем, как такие же, вон, оборотни прямо в студии набросились на ведущую. И в радиоэфире на всех частотах сплошь одни помехи, станции будто сдохли. Так что бардак повсюду, а не в одних лишь наших выселках.

      - Резонно, - согласился Док. - Извини, я тебя перебил. Продолжай!

      - Перебил ты, брат, вот этих, - комбат кивнул на одного из недвижимых оборотней, - а меня лишь прервал. Продолжаю: катастрофа является следствием агрессивного умопомешательства Бледных, а таковых на этот скорбный час не менее половины человечества...

      - Откуда сведения?!

      Он неопределенно показал взглядом на потолок.

      - Оттуда.

      - От мента Бушкевича?! - удивленно воскликнул Куракин.

      - Считай, что так, - вздохнул комбат, мысленно извиняясь перед Господом и поминая участкового, ещё вчера впрямь обитавшего этажом выше. - Далее: массовое помешательство, вероятнее всего, произошло в результате стремительного распространения неизвестной инфекции, проще говоря, пандемии неведомой болезни сродни чуме. И это, дружище моё Игорь Николаевич, уже по вашей части!

      - По моей... - пробормотал Док, многозначительно глядя комбату в глаза. Наверняка именно такими взглядами средневековые епископы 'одаривали' ведьм и колдунов перед аутодафе. - По моей-то по моей... Мать вашу, мы же заразимся!

      - Вряд ли, - покачал головой Твердохлеб. - Уже поздно, даже если захотим... Больше скажу, весь этот бедлам очень скоро закончится. Буквально через несколько часов. Но эти несколько часов нам с вами как-то нужно умудриться прожить! Посему предлагаю уходить в леса, благо их в окрестностях предостаточно. Учитывая ваш нестроевой статус, командование беру на себя. Возражения?.. Нет? Ну и отлично! Порядок следования: я - впереди, за мной господин Куракин с задачей прикрывать мой затылок, следить за опасностью с воздуха и 'держать' сектор слева по ходу. Вот тебе, Василий Владимирович, главное оружие антидемократической реакции - палка резиновая длиной семьдесят два сантиметра. Потом идёт Марго с тело... хм, с Алёнкой. Док, возьми мой именной кинжал. Потеряешь - самолично задушу! Даже если погибнешь, воскрешу и задушу... На тебе - выходы подземных коммуникаций, тылы и сектор справа. Удачи нам! Пошли!!!