Ностальгия по чужбине. Книга первая - [69]

— С прибытием в Цюрих, мадам! — Дежурную фразу моложавый дежурный администратор в строгом черном пиджаке и галстуке-бабочке произнес на немецком.

— Вы говорите по-французски?

— В Швейцарии все говорят по-французски! — гордо ответил мужчина в бабочке. — На какое время желаете у нас остановиться, мадам?

— Даже не знаю… — Я снял с плеча сумку и опустила ее к ногам. — Дня на два, наверное…

— Отлично! — администратор протянул мне бланк и ручку. — Впишите, пожалуйста, данные вашего паспорта и поставьте свою подпись вот здесь…

Кивнув, я стала заполнять анкету.

— Какой номер желаете? — не унимался администратор. — Могу предложить вам чудесный трехкомнатный «люкс» с небольшим бассейном непосредственно в номере…

— Спасибо, — кивнула я, не отрывая от заполнения анкеты. — Я забыла дома ракетки. И потом я одна…

— Простите? — Администратор несколько раз хлопнул белесыми ресницами. — Боюсь, я не совсем понял вас, мадам…

— Мне нечем и не с кем играть в теннис в вашем трехкомнатном «люксе», — пояснила я и протянула администратору заполненную анкету. — Ну, подумайте: зачем одинокой женщине сразу три комнаты? Да еще с бассейном? Мне нужен самый обычный номер.

— Скажите, вас не смущает высота, мадам?

— Только в том случае, если с нее не заставляют прыгать вниз головой.

— Четырнадцатый этаж вас устроит? С видом на Лиммат?

— Что это такое?

— Лиммат? — Белесые ресницы мужчины дрогнули. — Это река, мадам. Вы наверняка ее видели, подъезжая к отелю. Она впадает в Цюрихское озеро. Кстати, само озеро расположено примерно в километре от нашего отеля. Так что, если…

— Устроит, — прервала я этот поток географического сознания.

— Как вы будете платить, мадам? — вкрадчиво поинтересовался администратор. — Чеками? Кредитной карточкой?

— Наличными.

— Прекрасно! — Портье пробежался холеными пальцами по калькулятору. — За двое суток с вас четыреста четырнадцать долларов и семьдесят пять центов, мадам.

От удивления я даже разинула рот.

— Что-то не так? — встревожился администратор.

— Я не расслышала: сколько, вы сказали?

— Четыреста четырнадцать, мадам. Впрочем, вы можете расплатиться и швейцарскими франками. В перерасчете это будет…

— Я не понимаю… — меня аж бросило в жар от такой наглости. — Вы все-таки решили поселить меня в трехкомнатном «люксе» с бассейном?

— Нет, мадам, в обычном номере. — Администратор вежливо качнул головой. — На четырнадцатом этаже, как вы просили…

— В той стране, откуда я сейчас прилетела, за такие деньги можно купить — обратите внимание, мсье, купить, а не снять на два дня — маленькое бунгало на тихоокеанском побережье, — прошипела я, протягивая деньги.

— Вы имеете в виду Соединенные Штаты?

Оказывается, администратор знал географию не только родной страны.

— Именно!

— Остается только сожалеть, мадам, что я родился в Швейцарии, а не в той прекрасной стране, откуда вы только что прилетели, — сдержано улыбнулся портье. Внимательно пересчитав деньги и удовлетворенно кивнув, он поднял голову. — Мадам, у вас весьма своеобразное чувство юмора.

— Сегодня мне об этом уже говорили, — кивнула я, принимая из его рук узкий конверт с пластиковым ключом. — С таким чувством юмора я бы вряд ли прижилась в Швейцарии, верно?

Администратор вежливо развел маленькими, как у подростка, руками…

Номер был просторный, светлый, с телевизором, письменным столом, кондиционером, платным мини-баром, гигантской двуспальной кроватью и удобной ванной комнатой. Тем не менее, все эти блага цивилизации, включая даже малюсенькую плитку знаменитого швейцарского шоколада, украшавшую накрахмаленную белизну постельной подушки, не могли подсластить горечь от непомерно хамской цены проживания в этом отеле для японских бизнесменов и международных аферистов.

Скинув сапоги, плащ и кофту, я быстренько сполоснула в ванной лицо и засела за телефон. Мне нужно было срочно сделать три звонка. Изложение инструкций по пользованию телефоном на пяти языках было таким подробным и обстоятельным, словно ее авторов ориентировали на дауновских больных.

В ожидании, когда возьмут трубку дежурной по реанимационному отделению городской больницы Барстоу, я начала обкусывать ногти. Наконец, после шести длинных гудков и четвертого по счету пальца, на том конце провода откликнулись.

— Больница Барстоу, слушаю!..

— Алло, вас беспокоит Синди Макмиллан из компании «Джоуэлл трайвел индастриз», — заверещала я высоким голосом, беспощадно — как все южане — растягивая эспандер гласных. — Мистер Юджин Спарк является шефом отдела рекламы нашей фирмы. Как его самочувствие, мэм?

— Без существенных изменений, — холодно отрезал пресный женский голос.

— Что значит, «без существенных изменений»? — Я с трудом сдержалась, чтобы не обложить эту клизму в белом халате добрым русским матом. — Скажите, мистер Спарк все еще без сознания?

— Состояние здоровья мистера Спарка стабильное, без существенных изменений, — терпеливо повторила дежурная.

— А подробнее нельзя?

— Более подробную информацию вам может дать его лечащий врач, мистер Уэйн…

— Я могу поговорить с доктором Уэйном?

— Нет, — отрезала дежурная. — Не можете.

— Почему не могу?

— Доктор Уэйн сейчас на операции.