Носители. Сосуд - [44]

— Это же не какой-то изысканный способ свалить побыстрее от меня? Если что, я себя надеждами не тешу, можешь просто сказать: «До свидания», — прозвучал совершенно неожиданный вопрос от Юли.

— Я бы не смог такого придумать, даже если бы очень старался.

— Верю, — улыбнулась она. — Возьми мой телефон, вдруг ты все-таки выкрутишься из этого и захочешь еще встретиться, — она оторвала кусок газеты, валявшейся на тумбе около двери, и написала на нем свой номер.

Спустя пару минут я уже шел по улице, наблюдая недовольные лица простых обывателей, идущих по своим делам в этот жаркий понедельник.

Мне нужно было решить, как действовать дальше. В кошельке остались последние пятьсот рублей, что позволяло мне быть более-менее мобильным в условиях городского транспорта, но недолго.

— Из-за чего ты так упорно не хочешь общаться с Сивкой? — вновь заговорила Ненависть во мне.

— Из-за чего ты так настаиваешь на этом? — ответил я вопросом на вопрос.

— Я предпочитаю пути наименьшего сопротивления и наибольшей логичности. Какой у тебя вообще план? Всю жизнь прятаться? Уверяю тебя, не выйдет. Провести собственное расследование в тщетной попытке доказать свою невиновность? Без связей ты ничего не сделаешь. Так что у тебя только два пути: либо к комиссарам, либо к Артему Андреевичу.

Ненависть постепенно брала на себя роль здравого смысла. Ее стремление выжить очень помогало смотреть на ситуацию с разных сторон. Не замечая того, сам я все больше и больше прислушивался к ее советам, хотя мне почему-то это не нравилось.

— Хорошо, видимо, иного выхода у меня просто нет! — окончательно сдавшись, я решил встретиться с Сивкой.

Для этого мне необходимо было связаться с ним по телефону, оставленному Людой. Беда была в том, что свой мобильный я выкинул вчера вечером, стараясь избежать слежки.

«Интересно, существуют ли еще таксофоны или они окончательно изжили себя?» — подумал я, спускаясь в метро.

К моему удивлению, они действительно еще существовали, а в ближайшем газетном ларьке мне продали карту для него.

Я снял трубку, прислонил к уху и набрал номер с бумажки.

— Да? — раздался незнакомый голос на другом конце провода.

— Это Елисей, — ответил я в надежде, что больше мне называть себя таким именем не придется.

— Откуда ты звонишь? — неожиданно неформально и резко спросил голос из трубки.

— На «Планерной», с таксофона.

— Они еще существуют? — голос был удивлен не меньше меня, обнаружившего таксофон в переходе двумя минутами ранее.

— Существуют, — терпеливо ответил я, хотя уже начинал тихо ненавидеть моего собеседника.

— Ну надо же! — голос был действительно рад данному событию. — Ладно, жди у входа в метро, через пару минут подъедем. Ориентируйся на черный джип.

Я вышел на улицу. Две недели жары вымотали всех жителей столицы. Высотные здания и асфальт отлично экранировали жар, что повышало температуру еще на несколько градусов. Мечты об осени, с ее прохладой и влажностью, все чаще навещали меня.

Спустя пару минут около меня затормозил черный джип. С переднего сидения, улыбаясь, на меня смотрела Люда.

— И снова здравствуйте, Елисей, — поприветствовала она меня.

— Называйте меня, пожалуйста, Алексей, — попросил я ее.

— Как вам будет угодно.

— Вы меня тут ждали?

— Честно говоря, да. Я подумала, что иного выбора у вас, в принципе, нет, и решила переждать с часик. Как оказалось, была абсолютно права. Садитесь, пожалуйста, — пригласила она меня в машину.

Я открыл пассажирскую дверь, прохлада кондиционера ударила мне в лицо. Тонированные стекла создавали приятный полумрак. После жаркой, душной и переполненной людьми улицы это было очень приятно.

Стоило закрыть дверь, как джип дернулся с места, набирая скорость по направлению к моему новому «неизвестно», трудно сказать, какому по счету за последние дни.

Недобрый день

Поездка проходила в тишине, я занимался так полюбившимся мне делом — смотрел в окно. Но сегодня это было не так интересно. Главным спутником буднего дня были пробки, пейзаж менялся довольно редко и состоял в основном из окон других машин.

События прошедших дней доказали, любое мое действие, даже самое обычное и нейтральное, приводило лишь к большему количеству неприятностей, которые порождали новые загадки, к которым обязательно прилагалась чья-либо смерть. Сначала Катя — бывшая пассия Васи, потом Видящий. Апофеозом стало убийство трех носителей на моих глазах человеком, который сейчас сидел передо мной и вез в неизвестном направлении. И если на трупы мне по большому счету было наплевать, то собственная шкура, все больше погрязающая в каких-то разборках, меня очень волновала. Я не знал, что теперь со мной хотят сделать комиссары. Я не знал, куда меня везет Люда и кто вообще она такая, вместе с Сивкой. Однозначно они были не носителями и не обычными людьми. И самый главный вопрос: зачем я им?

— Алексей, — заговорила Людмила, выдернув меня из размышлений. — Ваше выражение лица в данный момент говорит о том, что вы находитесь в глубокой задумчивости, в чем причина?

— Возможно, дело в том, что мой мир за последние дни сильно перевернулся. И я ума не приложу, в чем же так провинился, что это случилось именно со мной, и как мне действовать дальше.