Норманны и Киевская Русь - [11]
Говоря о византийских источниках, С. В. Юшков избегает каких-либо имен и не делает никаких сносок. Тут ему открывается простор для самых неожиданных заключений. Так, «по византийским данным», Русь, «которая была грозой народов, живших по берегам Черного моря… имела ряд государств до появления на исторической арене Рюрика и Олега» (стр. 39). Какие византийские источники сообщают о «ряде государств»?! Об одном из «государств» этого ряда можно узнать кое-что далее. На основании Сурожской легенды, каким-то образом зачисленной Юшковым в византийские источники[80], он делает вывод, что, еще в 838 году (?) существовало русское государство в Новгороде» (стр. 57). Чем менее знаком С. В. Юшков с тем, о чем он пишет, тем более внушительным становится его тон. «Имеются некоторые греческие писатели, которые указывают на франкское происхождение Руси, но исследователи признают полную неосведомленность этих писателей в данном вопро{стр. 16}се» (стр. 50). «Некоторые», «многие», «одни… другие» – любимые выражения С. В. Юшкова, особенно впечатляюще на их фоне выглядит слово «все».
[ «Доказательства» антинорманистов на примере С. В. Юшкова]
Приведу несколько образчиков «доказательств» С. В. Юшкова. «Несомненно (?!), что под норманнами понимали не только северогерманские, скандинавские народы, но и вообще народы, жившие в северной части Европы, как в западной, так и восточной» (стр. 41). Этим положение считается доказанным[81]. Очевидно, столь же несомненным полагал Козьма Индикоплов существование земного рая. Еще пример. «Норманисты как-то не желают понять, что император Людовик должен был прекрасно знать, какие народы жили в Западной и Восточной Европе» (стр. 48). Ну откуда, в конце концов, он мог это знать, да еще прекрасно? Ведь это же раннее Средневековье, а не Новое время с географическими картами. А вот «доказательство» того, что славяне мореходный народ. «Когда норманнские элементы почти исчезли в Киевском государстве, князь Игорь организовал морской поход на Византию» (стр. 48). Достаточно заглянуть в договор Игоря, чтобы увидеть – исчезли они или нет[82].
Кстати сказать, незнание литературы подчас ставит Юшкова в комичное положение. Доказывая, что так называемый «поход Аскольда и Дира» совершен не норманнами, он относит его к 865 году (стр. 44), пользуясь отвергнутой датировкой ультранорманиста А. А. Куника, тогда как даже в общем курсе Ключевского он мог бы найти дату 860 год[83].
Как ни удивительно, но С. В. Юшков проявляет такое же незнание нашей летописи. Так, он полагает, что в 859 году согласно летописному рассказу, «два славянских племени… сделались данниками варягов» (стр. 37). Согласно летописи, они не сделались, а были данниками с какого-то неопределенного времени[84]. Или еще: Аскольд и Дир «согласно самой летописи не являются варягами» на том основании, что они не «племени» Рюрика (стр. 58). Но «племя» здесь ведь употреблено вовсе не в значении народа, а в значении семьи, родни[85]. Аскольд и Дир «не племени его (Рюрика), но боярина» и поэтому противопоставляются в летописи Олегу «от рода ему (Рюрику) суща» как законному князю[86]. А в Начальном своде так и сказано: «Приидоста два варяга и нарекостася князема: одиному бе имя Аскольдъ, а другому Диръ»[87]. В заключение приведу рассуждение С. В. Юшкова о названиях порогов. Для начала он делает неожиданную уступку норманистам. «Если бы удалось доказать, что русские названия порогов являются {стр. 17} переводами славянских названий, тогда действительно пришлось бы прекратить спор по вопросу этнической принадлежности Руси (стр. 46), т. е. признать Русь норманнским племенем. Но почему, собственно говоря, это было бы столь уж решительным доказательством? Почему русские названия вообще должны быть переводами славянских? По-моему, это ровным счетом ничего бы не доказывало. Что же значат «русские» названия порогов? «Названия порогов на русском языке… – отвечает С. В. Юшков, – представляют собой географическую номенклатуру порогов, принятую Русью (т. е. Киевской Русью)» (стр. 47). Если эта Русь состояла из славян, зачем она приняла норманнскую номенклатуру? Оказывается, вовсе не норманнскую. «Эта номенклатура… состояла из названий, в основе которых лежали как скандинавские, так и славянские (?) корни и, можно думать, корни и других (каких?) языков»[88] (стр. 47). Сложная лингвистическая проблема решена одним махом. Но если «славянская Русь» пользовалась «международной номенклатурой», то что же тогда значат славянские названия порогов? Тут самое восхитительное место во всей статье: «Днепровские славяне не могли дать вообще названий днепровским порогам, поскольку они никогда не жили на территории, примыкающей к порогам» (стр. 47). Не говоря уже о том, где жили и где не жили славяне, разве, чтобы дать название чему бы то ни было, нужно непременно жить на «примыкающей территории»? Наконец, откуда же все-таки взялись славянские названия? Что это, досужий вымысел Константина Багрянородного?
