Норильск - Затон - [4]

Вездеход катил по тундре, вставая на дыбы на кручах и подминая под себя редкие кусты. На берегу реки, гидроаэропорт малой и водной авиации. И выход на ледяную дорогу, идущую по реке вглубь тундры. При выходе на лед, соблюдая писанные и неписанные инструкции по технике безопасности, извещают оперативным дежурным и диспетчерам место и время отправки, и место назначения, «иду по льду».

— Пошел в гидроаэропорт. — Объяснил прапорщик остановку. — Неписанный закон. Вышел на лед — сообщи оперативному дежурному в полк и ждущему на дивизионе, что ты идешь. Время пошло… Идет отсчет, страховка, если можно так сказать. Случись задержка во времени прохода, начинают поиск с двух сторон. Суровая земля. Суровые законы.

— Интересно поставлен вопрос.

— Не хотите посмотреть, а то идёмте, своими-то глазами оно надёжнее и понятнее.

— Вы правы, если впрягаться, то лучше сразу.

Ознакомившись с путём передачи сигнала и переговорив с дежурным диспетчером, Илья кружил по зданию в ожидании задерживающегося Никитина.

— Все в порядке, командир, идем на лед, — улыбнулся прапорщик, — Как вам вечная мерзлота?

— Впечатляет.

— Это до безобразия красиво.

Как только машина съехала по крутому спуску на ледяную дорогу, развопился Тимка.

— Здорово, — прыгал он. — Как здорово!

Машина неслась по просторной, укрытой, снегом ледяной дороге. Справа мелькало что-то похожее на лес. Обглоданные и измученные деревья оставляли тяжелый осадок. Задёрнутое вроде бы как дымкой небо и белое полотно снега устилающего всё вокруг — давило. Ни пыли, ни грязи, ни химических выбросов, сплошная слепящая глаза белизна. «Толи саван раскинули, толи больничные стены и потолки». — Подумала Лиза. По дороге попались пару механических саней, маленьких вездеходов, желтого цвета. Они яркими точками выныривали издалека на чисто белом горизонте.

— Что это? — Не утерпела Лиза.

— Охотники, рыболовы, на мотосанях. «Буран» называются, — охотно ответил прапорщик.

— «Буран»?

— Да.

Лиза поёжилась:

— Холодно же.

Никитин, мельком оглядев кабину с новыми жителями Севера, улыбнулся.

— Привыкните, человек ко всему привыкает.

Лиза, потерев ладошкой стекло, всмотрелся в окно.

— Что-то напоминающее мотоциклы, только те бегают по дороге, а эти по тундре.

— Смотрите, он сломался?! — заволновался Тимофей.

— Похоже, мальчонка прав, сейчас узнаем, — выскочил прапорщик. Вернувшись, через пять минут, сообщил. — Забираем, посидите, я кое-что должен взять. Поковырявшись в ящике, он, найдя нужный инструмент, выпрыгнул опять на холод.

Они вдвоем с хозяином саней прицепили вездеход к ГТСКе. Мужик залез в кузов. И военный вездеход, прибавляя скорость, помчал дальше.

— Непонятно, Александр Николаевич, он же ехал совсем в другую сторону, зачем же мы его везем за собой? — удивилась Лиза.

— Это тундра. Где тепло, туда и везут потерпевшего. Починим, поедет себе, куда ему надо. Может, за весь день больше на ледяной дороге не быть ни одного транспортного средства. Выбора у потерпевшего аварию нет.

«Затон»

Он вынырнул из вязкого месива полярного дня неожиданно. Сразу за поворотом и понёсся на ревущий вездеход. Земля среди белого моря. Проступали контуры построек, вышки и бросались в глаза хоть маленькие, а признаки жизни.

— А вот и «Затон». Я прав? — оживился Илья.

— Так и есть, товарищ командир. «Затон», с трёх сторон омываемый водой. Четвёртая — болота. В паводок несутся мимо нас лодки и гаражи, большая вода несет, конечно же.

— А каким путём тогда добираться сюда? — упало сердце у Лизы.

— В ту пору вертолетом, у нас площадка для такого дела есть. Пока река не успокоится, в неё ясное дело не сунешься. А начнётся судоходный сезон, то катер у нас есть. «Рыбак» называется. Лодки тоже, по весне выловленные, к службе приобщили. Поставив даже по два мотора на довольствие к ним. Прячем от начальства, естественно, про всякий непредвиденный случай. Не беспокойтесь, не так страшен чёрт, как его малюют. Народ пословицами не бросается. Значит, переживём.

Илья с женой переезд и новое назначение не обсуждал. Поставил перед фактом. Решил: как будет, так и будет. О том, что это может не кончится добром думать не хотелось. Полагался на её любовь и свои чувства. И вот сейчас найдя дрожащие руки жены, забрав в свои ладони и улыбнувшись: — Не дрожи, малышка, прорвёмся, — шептали на её ушко его горячие губы.

— Не волнуйтесь вы, Лизавета Ильинична. Так понравится, что уезжать не захотите. — Обрадовал сомневающуюся женщину прапорщик. — Народ и на второй и на третий заход остаётся.

Она поймала виноватый взгляд бездонных глаз мужа и успокоилась. «Чего, в самом деле, дрожать-то, как замёрзший попугай на жёрдочке, он рядом, и это главное. Зачем ей все блага цивилизации без него. А тут будем вместе, утром, вечером и даже днём — в обед, его нетерпеливые руки будут гулять по моему телу». Несмотря на мороз, на берегу ждали. Вездеход выскочил на кручу, и офицеры побежали рядом, сопровождая машину до штаба. Илья, подмигнув ободряюще жене, вышел. Николаевич следом. Лиза с Тимкой смотрели сверху в низ на движение вокруг, ловили любопытные взгляды и ждали. Отцепили «Буран». Николаевич забрался в кабину и «гтска» пошла дальше к одному из домов проживания офицеров.