Норби и Старейшая Драконица - [34]

— Я чувствую себя прекрасно, друзья. Я только что соединилась с Моносом, и теперь сожалею, что испарила даже крошечную часть его существа. В конце концов, он не такой уж плохой. Просто ребенок, которому временно требуется учитель. Я очень рада, что плоды моей многолетней медитации перейдут к Моносу. Не имеет значения, смертны ли мы, пока наше знание передается от одного к другому.

— Знание и мудрость, мэм. Вы мудры.

— Благодарю тебя, — выражение лица Старейшей неожиданно изменилось. — Теперь я Монос, а не только Старейшая Драконица. Будучи Моносом, я знаю, что еще не достиг мудрости. Мы с драконицей понимаем, что должны покинуть эту планетную систему и лучше узнать друг друга, прежде чем встретиться с другими разумными существами.

— Хорошая мысль, — сказал Джефф. — Но прежде чем вы уйдете, можете ли вы выполнить просьбу Старейшей и еще раз попробовать воссоздать моего брата?

— Этот Монос в самом деле глуп и наивен (теперь с ними снова говорила Старейшая). Но он быстро учится. Сейчас он сосредотачивается на молекулярной структуре организма Фарго, а тем временем я могу попрощаться с вами. Передайте моей дочери и Менторам, что я люблю их. Скажите им, что я счастлива и в своем новом облике, наверное, смогу принести больше пользы, чем даже когда была Великой Драконицей.

Колышащаяся пелена тумана в углу сада рассеялась, и все увидели Фарго, свернувшегося клубком на земле. Он зевнул, потянулся и открыл глаза.

— Что вы здесь делаете? Мэм, Вы послали за Джеффом и Норби?

— Не совсем так, — новый тембр голоса драконицы был почти незаметен, но Джефф знал, что сейчас к ним обращается Монос. Когтистая лапа легла ему на плечо.

«Твой брат в точности такой же, каким он был, когда я проник на корабль и поглотил его сознание. Он не помнит ничего, что случилось потом, так как эти воспоминания принадлежат мне, а не ему».

«Хорошо, Монос. Потом я все ему объясню. А теперь будь добр, позволь нам вернуться на Джемию».

— Вы можете идти, — вслух произнесла Монос-Драконица. — Оба ваших корабля возвращаются за вами. Человек Фарго вернется к своей Олбани.

— И на том спасибо, — пробормотал старший Уэллс, поднимаясь на ноги и изумленно оглядываясь по сторонам. — Вот только как мы оказались в этом любопытном садике? Он что-то мне напоминает…

Монос-Драконица подмигнула Джеффу.

— Кстати, из ваших разумов я почерпнула сведения о расе галактических путешественников, которых называют Другими. Когда я буду готова, то отправлюсь искать их. Мы с ними обменяемся опытом и впечатлениями от межзвездных путешествий. Как ты думаешь, это разумный план?

— Да, — с энтузизамом согласился Джефф. — Ищи корабль Других в гиперпространстве и передай привет Другому, которого мы называем Рембрандтом. Он тебе понравится, и думаю, ты ему тоже.

В расчистившемся воздухе над головой появился корабль Первого Ментора. «Многообещающий» приближался к ним с другой стороны. Олбани и Первый Ментор, без сомнения, наблюдали за происходящим внизу.

— Я подожду, пока вы подниметесь на борт, а потом покину эту планету, — сказала Монос-Драконица. — Теперь понимаю, почему было несправедливо загораживать ее от солнечного света. Нам — мне и драконице — предстоит многое узнать друг о друге.

Норби издал скрежещущий звук.

— Если бы ты забрал меня вместо Старейшей, то я бы не согласился умереть. Я бы попытался остаться в живых.

— Даже твоя жизнь длится недолго по сравнению с той моей частью, которую ты называешь разумным облаком.

— Полагаю, ты прав. Но когда сама Вселенная начнет сжиматься, я бы постарался помочь выжить другим существам и, может быть, даже найти способ проникнуть в новую Вселенную.

— Драконья часть меня одобряет эту идею. Мы еще обсудим ее. А ты упорный робот, не так ли?

— Я защищаю жизнь! — заявил Норби. — Я тоже часть жизни!

— Ну конечно, — брови драконицы приподнялись, и она с вопросительным видом взглянула на Джеффа, потом протянула лапу Фарго. Тот, ничего не понимая, потряс длинный коготь.

— До свидания, Фарго. Я был… была рада, так сказать, познакомиться с тобой.

Старший Уэллс вытер вспотевший лоб.

— Полагаю, что приду в себя, когда кто-нибудь объяснит мне, что здесь творится. Если Вы покидаете нас, мадам Старейшая, то надеюсь, что Ваша поездка будет приятной. Желаю Вам всего хорошего. Жаль только, что я не успел сочинить песню специально для Вас.

— Ничего страшного. Взамен я исполню для тебя другую песенку — ту самую, которую ты напеваешь под душем, когда отправляешься на новое задание. Ты ни разу не исполнял ее перед слушателями, так как считаешь, что она не годится для публики.

— Но откуда вы знаете…

— Подожди, Фарго, — перебил Джефф. — Потом ты все поймешь. Мы слушаем, Монос… Ваше Высочество.

Драконица выдохнула маленькое облачко дыма и запела:

Когда я уйду, не грустите, друзья,

Живите легко и свободно, как я,

И слез вы не лейте, коль я не вернусь,

Навеки в межзвездных полях заблужусь…

Джефф повернулся к брату:

— Ты исполнял ее под душем? Я никогда не слышал эту песенку.

— Она не настолько удачна. Я пою ее только перед вылетами на секретные миссии по поручению адмирала Йоно. Пожалуйста, не цитируй при Олбани: она считает, что я и так постоянно мотаюсь вдали от дома.