Нора - [13]
Володя аккуратно посадил родителей в середину второго ряда и уселся слева от них. Можно было оглядеться.
В комнате было весело. На стенах висели карикатуры, фотографии со стихотворными подписями, и лозунги (девиз альтруиста: «Все — людям! Ничего — себе!»; девиз эгоиста: «Все — людям? Ничего себе!»). Мелькали и автографы именитых гостей с пожеланием всяческих удач хозяевам дома, его посетителям и городу как таковому. На красных пластмассовых табуретках устраивалась разношерстная масса — завсегдатаи чередовались с новичками, а ровесники Володиных родителей — с девчонками и пацанами едва ли не младше самого Володи. Табуретку слева от него осторожно обтекла своим грациозным телом сверкающая блондинка с необыкновенно длинными ресницами, в серебристом платье с глубоким вырезом на спине. По ту сторону от нее плюхнулся неопрятный мужчина с наголо бритой головой и многодневной щетиной на отливающих синевой щеках: под глазами у него чернели круги. Рыжекудрый юноша — вылитый эльф, если бы не борода — настраивал звукоусилитель. Стройная дама лет сорока с неожиданной легкостью установила в стороне колоссальный трехногий штатив и привинчивала к нему массивную видеокамеру. Ритуал был явно отработан и выполнялся четко, как в пчелином улье.
Из кухни по-королевски выплыла Хозяйка, и галдеж немедленно стих. С Хозяйкой не шутили. На столик, стоявший у микрофона, она поставила большую чашку чая, отплыла в угол и заняла место. Зал осторожно зашептался: обычно, приготовив плацдарм для концерта, Хозяйка исчезала в своей мастерской. Ее присутствие среди публики означало, что автор ей если и не нравится, тo по меньшей мере интересен.
Вот вышел к микрофону Хозяин, витязь в джинсовой шкуре, и громогласно объявил расписание ближайших встреч, не забыв поздравить всех сидящих в зале дам с их Международным Днем. До Володиного сознания долетали отдельные слова: в условиях жаркого климата… не нуждаясь в импорте эталонов… культурный уровень… наш дорогой Алан (или Анри)… серия выступлений… фестиваль… конкурс… слет… общеизраильский… международный… межпланетный. От нечего делать он загляделся на соседку слева, пытаясь решить, тридцать пять ей лет или пятьдесят. Когда она поймала его взгляд и приветливо улыбнулась, он смутился и тут же перевел глаза на импровизированную сцену, и вовремя: путаясь в проводах и производя характерные шумы в микрофонах, на нее наконец-то выполз герой дня. Им и был тот самый молодой человек в очках, что недавно загораживал проход.
Левое ухо Володи обожгли горячим женским дыханием и прошептали: «Слушай, немедленно перестань смущаться, это у тебя слишком прелестно выходит!» Блондинка улыбалась ему так по-свойски, что всерьез воспринимать ее слова было невозможно, и все-таки… «Ладно, на меня насмотришься в перерыве», продолжила она, «давай его послушаем. Он всегда в начале сбивается и говорит глупости, но песни пишет хорошие». Красный, как пластмассовая табуретка, Володя заставил себя на время отключиться и настроился на барда.
Бард две минуты кашлял, три минуты извинялся и пять минут благодарил. Потом взял, наконец, гитару и ударил по струнам. Получился какой-то странный, нo не совсем диссонансный, аккорд.
— Песня называется «Бригитта», — объявил молодой человек. — Я и сам не знаю, о чем она.
Половина зала подпевала — очевидно, песня была не в новинку. Кое-кто слушал рассеянно. Две девицы в заднем ряду перешептывались и хихикали. Блондинка слушала, ловя каждое слово, впившись в исполнителя огромными зелеными глазами. Мужчина слева от нее спал, уронив голову на грудь.
Володе вспомнилась «Калевала» и вечно юный Сампса Пеллервойнен, шагающий со своим лукошком по первобытной пустоши.
Зал принялся аплодировать. Володя, поддавшись стадному инстинкту, тоже сдвинул ладони, нo неожиданно блондинка стиснула его руку.
— К чему? Смотри: кто не слушал, тот и хлопает. А тебе зачем?
Он кивнул.
— Тебя как зовут?
— К-киршфельд… Володя.
Блондинка просияла.
— А я Магда. Вот мы и знакомы. Ш-ш-ш!
В перерыве она курила тонкую дамскую сигарету и слушала сбивчивый рассказ Володи о его жизни, учебе и Галине. Надиктовала ему свой номер телефона и велела звонить.
Во втором отделении ничего интересного не было.
«Высокие договаривающиеся стороны уселись по оба конца стола, а между ними неприметной тенью примостился переводчик».
«Три орбиты назад Олорину и трем друзьям попалась захватанная пальцами, плавниками и щупальцами распечатка: „Дж. Р. Толкыйн: Хозяин Круглых Предметов. Перевод с языка планеты Земля А. Гымараншимун“. Он еще не окончил читать, как называл себя Олорином. Через семь оборотов все четверо приняли присягу Следопыта. Поиск по планетарной связи увеличил их число до пятидесяти».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Сассаль умеет делать голоса и немножко – погоду. Голоса лучше всего получаются. Сассаль может делать голос птицы, которая хочет делать любовь».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сергей Иванович СтешецКРОМЕ ТЕБЯ ОДНОГОповестьТула: Приок. кн. изд-во, 1991.Геннадий Мануйлов, физрук из глубинки, едет на БАМ, чтобы поправить финансовое положение своей семьи. По дороге он становится жертвой ограбления, и, не найдя в себе сил вернуться домой с пустыми руками, становится бомжом по кличке Кешка.
Давайте знакомиться! Я – Анастасия новый шеф-редактор этого творческого издания. Со многими из вас, кстати, мы уже познакомились заочно, во время подготовки этого выпуска: с кем-то было «живое» общение по телефону, а с кем-то – переписка посредством электронной почты. Но тоже живая, эмоциональная, легкая и непринужденная.И сегодня, когда журнал готов, я, пролистывая номер, чувствую, как от его страниц веет теплом. По-другому просто не может быть, ведь среди круговорота букв на его страницах скрывается часть души, жизни, эмоций авторов.
За этот роман Кристоф Оно-ди-Био, французский писатель и журналист родом из Нормандии, получил две престижнейшие французские премии по литературе – Гран-при Французской академии и премию Ренодо. «Бездна» – это и детектив, и любовная история, и философская притча, настолько роман многослоен и глубок. Но прежде всего это классический французский экзистенциальный роман – о смысле бытия, о пограничности человеческого существования и человеческой сути.В качестве журналиста Сезар объездил весь мир, видел страшные разрушения, смотрел в глаза смерти, наблюдал блеск и тщету светского общества.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.