Ноосферный прорыв России в будущее в XXI веке - [32]

Собственно говоря, в этой мировоззренческой трансформации просматриваются современные постановки глобальной экологии, геоэкологии, ноосферной экологии.

4. Смена парадигм эволюционизма.

Мы уже отмечали, что эволюционные взгляды В.И. Вернадского, показывающие направленность эволюции Земли биосферы, которая не случайно приводит к появлению ноосферогенеза – ноосферной эволюции, близки к системе эволюционизма Берга – теории номогенеза. А.А. Любищев в своих работах показал ограниченность дарвиновской парадигмы эволюционизма и обратил внимание на отношение дополнительности номогенеза и селектогенеза.

Продолжая эту линию, восходящую к Вернадскому, автор предложил системогенетическую парадигму эволюционизма (на базе законов системогенетики), объединяющую в себе дарвиновскую (селектогенез), берговскую (номогенез) и кропоткинскую (доминанта «сотрудничества», кооперации в эволюции) парадигм (для обозначения последней парадигмы автор ввел понятие «коогенез» [130] ). В последней парадигме эволюционизма смена конкуренции и отбора кооперацией и «интеллектом системы» всегда одновременно предстает как скачок в сложности (кооперированности) эволюционирующих систем и его опережающий скачок в интеллекте. Такая логика прогрессивной эволюции объясняет процесс ее «оразумления». Метафора Тейара де Шардена «ось эволюции, осознающая самую себя» в новой парадигме эволюционизма приобретает научное основание.

Догадка В.И. Вернадского о неслучайности этапа ноосферной эволюции в эволюции Земли и биосферы приобретает новую аргументацию. В эту схему системогенетического эволюционизма укладывается и эволюционно-темпоральная схема В.А. Зубакова, приводящая к появлению «ойкогеономики».

5. Симметрийно-гармоническая спиральная картина эволюции мира, в которой принцип диссимметрии Пастера – Кюри – Вернадского, раскрывающийся в эволюции через хиральную революцию, асимметрию лево– и правовращательности, половой диморфизм, функциональный диморфизм мозга человека, приобретает качество фундаментального свойства живого пространства на Земле.

Можно, очевидно, догадываться, что в этой диссимметрии отражается направленность прогрессивной эволюции живого и ее память, переходящая в диссимметричную спирально-циклическую структуру вследствие действия закона спиральной фрактальности системного времени или «обобщенного закона Геккеля [131] .

6. Изменение представлений о пространственно-временном базисе существования Космоса, Земли, биосферы.

Гениальность В.И. Вернадского проявилась в том, что он глубоко, сущностно осознал неотъемлемую связь пространства и времени с диссимметрией живого вещества, принципиальную их неоднородность, «энантиоморфность» (по Вернадскому), в которой находит отражение ход эволюции Земли и биосферы. Понимание субстанциональности пространства-времени, связанной со спиральностью, цикличностью, ритмом развития, в отличие от физики, всегда присутствовало в биологии и геологии и нашло свое развитие в системе взглядов Вернадского в рамках его учения о биосфере и ноосфере.

Дальнейшее развитие этого направления связано с системогенетикой и теорией циклов.

Время, по автору, предстает формой самоотражения эволюционирующей и самотворящей природы через единство цикла и наследственного инварианта в прогрессивной эволюции, где цикл предстает формой «самоизмерения» собственной изменчивости системой и одновременно естественным масштабом времени. Системная иерархия эволюционирующего универсума (мира) переходит в гетероэволюцию и как ее аспекты («срезы») – в гетерохронию, гетеротопию, гетероквалитативизм. В системогенетике это положение нашло отражение в законе системного времени и гетерохронии [132] . Одновременно гетерохрония в своем эволюционном движении несет в себе смысл неравномерности эволюции (развития) любой целостности, определяющей ее постоянные переходы через «кризисы целостности». Системогенетический закон инвариантности и цикличности развития предстает и как закон периодической кризисности в развитии любых систем мира.

Закон спиральной фрактальности и системного времени или «обобщенный закон Геккеля» определяет прогрессивную эволюцию как эволюцию с нарастающей наследственной памятью, в которой благодаря действию этого закона происходит постоянное воспроизводство спирали эволюции (филосистемогенеза) в процессе системогенеза на «кончике эволюции» (онтосистемогенезе). Поэтому прогрессивная эволюция есть эволюция не только нарастающей сложности рождаемых ею систем, но и эволюция нарастающей памяти, т.е. эволюция, запоминающая самое себя в каждой рождаемой ею сущности.

Представление о времени усложняется, оно становится спирально-циклическим, где в каждой последующей единице времени отражается спирально-циклическая структура предшествующего времени. Открывается новый вид симметрии мира – спирально-циклическая рефлексивная симметрия [133] .

Связь пространства и времени приобретает новый характер. Прошлое время «застывает» в структуре пространства, которое, в свою очередь, разворачивается в структуре будущего времени. Хронотоп как бы эволюционно спирально закручивается и уплотняется по мере усложнения систем (усложнения мира) в тех местах, где они эволюционно появляются.